Истинный творец всего. Как человеческий мозг сформировал вселенную в том виде, в котором мы ее воспринимаем

Примерно на сорока страницах своей монографии, озаглавленной Commentariolus

(«Небольшие комментарии»), которая никогда не была издана официально, но была известна среди широкого круга ученых в начале XVI столетия, Коперник изложил некую преамбулу к тому, что впоследствии стало его главным и долгосрочным вкладом в науку — к трактату De revolutionibus orbium coelestium

(«Об обращении небесных сфер»), опубликованному незадолго до его смерти в 1543 году. В этой работе в одном гениальном порыве, основанном на полувековых исследованиях, Коперник вытеснил из центра вселенной Землю со всеми живущими на ней людьми, животными, горами, океанами, пустынями, Старым и Новым Светом, а также с католической церковью и ее бюрократией. На ее место Коперник поместил Солнце, вблизи которого он расположил новый центр мироздания. В этой новой конфигурации Земля совершала полный оборот вокруг Солнца примерно за год по григорианскому календарю. Суточное вращение Земли определяло переживаемую всеми нами смену дня и ночи. Также Коперник установил, что по сравнению с расстоянием от Земли до звезд ее расстояние до Солнца является микроскопическим.

Коперник не дожил до того, чтобы узнать, насколько глубоким и всепроникающим окажется влияние его гелиоцентрической модели и сколь жесткой будет реакция на нее со стороны католической церкви. Обобщая потрясение, вызванное трудами Коперника и его последователей, Джозеф Кэмпбелл писал: «Коперник предложил вселенную, которую обычным глазом не увидеть и можно созерцать только мысленным взором, — математическая, совершенно незримая конструкция, способная заинтересовать разве что астрономов. Для прочих представителей рода человеческого, чье зрение и чувства по-прежнему были прикованы к Земле, такое мироздание оставалось невидимым и неосязаемым».

И все же гелиоцентрическая модель победила, несмотря на страшную жертву, принесенную многими из тех, кто отстаивал ее перед лицом геоцентрической догмы, принятой церковью. Судьба итальянского монаха доминиканского ордена и последователя Коперника Джордано Бруно, осмелившегося предположить, что звезды — это далекие солнца, вокруг которых вращались планеты, подобные Земле, представляет собой самый известный пример реакции церкви на новую космологическую модель Коперника. За все свои «ереси» Бруно подвергся пыткам святой инквизиции и был приговорен к смерти. В 1600 году, в период самого расцвета итальянского Возрождения, он был сожжен на костре заживо в наказание за свои «преступления».

Перехвативший эстафетную палочку у Коперника немецкий астроном Иоганн Кеплер внес следующий важный вклад в расширение человеческих представлений о пространстве. Используя методичные наблюдения, тщательно проделанные последним великим астрономом в человеческой истории до появления телескопов датчанином Тихо Браге, Кеплер приложил все свои силы, чтобы учесть небольшие расхождения, возникающие при использовании модели Птолемея для расчета орбиты Марса. Из этой небольшой ошибки в предсказаниях модели Птолемея Кеплер смог вывести совершенно новую ментальную абстракцию о вращении планет вокруг Солнца, сформулированную математическим языком. На основании им же сформулированных законов движения планет он показал, что все планеты Солнечной системы движутся вокруг Солнца по эллиптическим (а не круговым) орбитам.

Но вклад Кеплера гораздо глубже, чем может показаться. Своей работой он распространил самую успешную ментальную абстракцию пространства своего времени — эвклидову геометрию — на небеса. А это, в свою очередь, наделило гелиоцентрическую модель Коперника гораздо большей степенью математической точности, чем у самого Коперника, который для учета недостаточной кругообразности орбиты Марса использовал эпициклы. Элегантное решение Кеплера также послужило опорой для работ двух других гениев — Галилео Галилея и Исаака Ньютона.