Истинный творец всего. Как человеческий мозг сформировал вселенную в том виде, в котором мы ее воспринимаем

В соответствии с релятивистской теорией мозга нелинейная природа электромагнитных взаимодействий нейронов, характеризующая гибридное аналогово-цифровое устройство человеческого мозга, позволяет внутри одного мозга создавать ментальные абстракции высокого порядка, такие как математика. Впоследствии благодаря социальному общению одних математиков с другими на протяжении многих поколений математические понятия и предметы могут эволюционировать естественным путем. По сути, внутренняя нелинейная динамика индивидуального человеческого мозга и обширных человеческих мозгосетей создает еще один тип непредсказуемого поведения, которое французский математический гений Анри Пуанкаре наблюдал в своих нелинейных уравнениях, когда слегка менял начальные условия, и проявления которого Илья Пригожин обнаружил в виде сложных пространственно-временных структур, возникавших в ходе некоторых химических реакций (см. главу 3). Благодаря способности создавать плодотворные динамические взаимодействия и сочетания долгосрочная активность мозгосетей математиков на протяжении сотен поколений, безусловно, внесла вклад в возникновение всех оттенков и уровней математической сложности, начиная с простейших истоков, зародившихся при отпечатывании примитивных математических и геометрических элементов в мозге наших предков среди животных и гоминидов. Следовательно, всю совокупность накопленных математических знаний можно рассматривать в качестве еще одного эмерджентного свойства, произведенного человеческими мозгосетями, распределенными во времени и пространстве на протяжении всей истории человечества.

Но почему эта тема так важна? Речь идет о двух концепциях, которых большинство ученых, особенно физиков, придерживались на протяжении достаточного длительного периода времени, поскольку, как очень хорошо подметил Шрёдингер в книге «Что такое жизнь?», они служат основой науки такого типа, которой мы занимаемся со времен Галилея. Без них очень многое изменилось бы в нашем подходе к изучению мира или, по крайней мере, в нашей интерпретации наблюдений. Эти две основополагающие концепции — существование объективной реальности, не зависящей от человеческого разума, и причинность. Как вы, возможно, уже заметили, предлагаемая мной мозгоцентрическая космология ставит под сомнение возможность обсуждения объективной реальности без учета влияния нашего мозга на описание всего сущего во вселенной. Хотя эти споры продолжаются уже какое-то время, к счастью для меня, в прошлом некоторые очень известные мыслители поддерживали изложенную здесь мозгоцентрическую точку зрения, хотя никогда не использовали этот термин. Моя задача в заключительной части главы состоит в том, чтобы вывести на передний план некоторых из этих физиков, ученых, писателей и философов, заложивших основы представленной в книге мозгоцентрической космологии.

Вполне справедливо утверждать, что первой перестрелкой в современной битве за истинную природу реальности стала активная дискуссия между знаменитыми австрийскими физиками Эрнстом Махом и Людвигом Больцманом, происходившая в Вене в последние десятилетия XIX века, однако я хочу проиллюстрировать раскол между двумя противоборствующими мнениями на примере другой встречи. Я говорю о беседе, которую можно назвать одной из величайших интеллектуальных дуэлей XX века. Это знаменитое столкновение взглядов на жизнь началось 14 июля 1930 года, когда лауреат Нобелевской премии бенгальский поэт, брахман и философ Рабиндранат Тагор заглянул в Берлине в гости к Альберту Эйнштейну. Во время этой первой встречи между ними произошел следующий диалог: