Источнику не нужно спрашивать пути

Хороший пример для такой позиции мы находим и в Ветхом Завете. Речь идет об Иове, который потерял все. Сидя на навозной куче, он чувствовал себя совсем несчастным. Позже пришли его друзья, сели в отдалении от него и целую неделю хранили молчание. Это значило — просто быть рядом. Это требует сил. А подойти и дать хороший совет — это легко. Если, например, говоришь клиенту: «Теперь дай волю своему чувству!» — это слишком примитивно. Это ничего не дает!

Итак, терапевт должен, оставаясь собранным в своей середине и не поддаваясь искушению, переживать чужое страдание, согласиться с тем, что происходит. При этом он должен внимательно следить за некоторыми вещами: например, определенные чувства ослабляют. Любое ослабляющее чувство препятствует решению. Поэтому иногда я требую от клиента: «Противься слабости, будь сильным!» — или: «Выпрямись и иди вперед!» — или: «Говори спокойным голосом!» Или: «Делай это беззвучно!» Все это помогает собраться и придает силы. Такая сила помогает двигаться вперед.

Идти вместе с душой

Душа движется шагами. Поэтому помощник всегда продвигается вместе с душой только на один шаг. Затем душа работает сама с собою, пока не подготовлен следующий шаг; тогда помощник сопровождает клиента еще на шаг вперед. Из этого следует, что прерывание — это тоже терапевтическая мера, которая возвращает душе ее силу. Тогда работает не один терапевт, работает душа. Когда она снова заявит о себе, терапевт может откликнуться. Он откликается на то, что говорит ему душа. Так терапевт остается в процессе диалога с душой.

Чистота души

Чистота души — не то же самое, что чистота тела, но они связаны. Чистота души — это сознание ее вплетенности в нечто большее и признание этого. Мы вплетены в свою семью, свой род и свое окружение. Наша работа позволяет сделать вывод, что душа распространяется и за пределы нашего тела, что мы находимся в душе, а не она в нас.

Чистота души — это и ее участие в Большой Душе. Мы учимся понимать, что Большая Душа управляет нами как в благополучии, так и в болезни, когда мы не понимаем или не уважаем ее законов.

Безразличие

УЧАСТНИЦА- Я задаю себе вопрос, как можно жить с такой серединой, из которой идет такое чувство, что все безразлично?

Б. Х.: В западной духовности существует упражнение на позицию индифферентности. Это «отступить назад» является также и основной позицией стоиков. Тому, кто отступил назад и собран, все едино: жизнь и смерть, добро и зло. Он согласен и с тем, и с другим. Но время от времени полезно улизнуть — на карнавал, например. Это тоже необходимо.

Богатство души не сравнить ни с каким учением

В семейных расстановках действуют силы, которых мы не понимаем. Я их не понимаю. Однако существуют некие возможности их объяснения, например морфогенетические поля. Если бы я захотел в этом разобраться, мне кажется, это отняло бы силу у моей работы. Я бы стал пытаться объяснять тайны, но тайны остаются тайнами.

Остановиться перед тайной — это важнейший источник сил терапевта, я так считаю. Подойдя к границе смерти, мы понимаем, что бессильны перед ней. То же относится и к тайне судеб, связей, взаимодействий; к тому, что кто-то принимает на себя, сам о том не ведая; что кто-то призван на службу, которую не понимает. Это тоже границы, перед которыми я останавливаюсь.

Состояние «отступить назад» и остаться стоять на границе отнимает много сил, особенно вначале. Трудно выдержать пустоту между тобой и тайной. Мы ищем объяснений, чтобы устранить угрозу тайны.

Это странно, что человек, который получил диагноз своего состояния, чувствует себя лучше (даже если диагноз неверен), ведь он получил объяснение необъяснимому. Задача многих религий — объяснять необъяснимое, раскрывать или объяснять тайны, которые все равно остаются непостижимыми и скрытыми.

Позиция «остановиться перед тайной» — вот что наиболее уместно. Уважение к тайне может открыть нечто скрытое. Многие решения или слова приходят мне во время моей работы как подарок, потому что я всегда останавливаюсь перед тайной. Я останавливаюсь на границе, будучи абсолютно собран, и что-то появляется на свет из темноты, что помогает. Это может быть следующий шаг или решение, или что-то другое.

Начиная расстановку семьи, я не знаю, куда она приведет. Я делаю первый шаг, жду, иду к границе, я не знаю, что будет дальше. Внезапно, как молния, ко мне приходит указание, что делать дальше. Порой оно настолько непредсказуемо, что становится страшно, оно кажется опасным. Если в этот момент я начну думать: можно ли это делать, если я, так сказать, спрошу об этом тайну, тайна ускользнет от меня, я становлюсь бессилен.

Судьба

Предварительное замечание: приводимое интервью было записано Баварским телевидением, отрывки из него были показаны в эфире, вопросы задавала Дорит Ваарнинг.