Истоки

Я чувствовал, что моя грудь словно взорвалась, чувствовал прикосновение холодного ночного воздуха и чувствовал, как мое тело рухнуло вниз в метре от моего брата.

Я открыл глаза и посмотрел на луну, затем все погрузилось во тьму.

Глава 29

Затем, когда я открыл глаза, я знал, что я умер.

Но эта смерть не была смертью из моих кошмаров, с черным небытием повсюду.

Вместо этого я чувствовал далекий запах огня, чувствовал под собой грубую землю, свое тело и руки с обеих его сторон.

Я не чувствовал боли.

Я ничего не чувствовал.

Меня охватила почти утешительная чернота.

Это был ад?

Если так, это — просто ничто по сравнению с ужасами прошлой ночи.

Было спокойно, тихо.

Я аккуратно подвинул и руку и удивился, когда она коснулась соломы.

Я заставил себя сесть и поразился, что у меня все еще есть тело, и что оно вообще не постадало.

Я огляделся и понял, что не был в небытие.

Слева от меня была стена темной лачуги в грубых перекладинах.

Когда я щурился, я мог видеть небо между трещинами.

Я где-то был, но где?

Мои руки ощупали мою грудь.

Я вспомнил звук выстрела, вспомнил, как мое тело ударилось о землю, как его пинали ботинками и били палками.

Вспомнил радостные выкрики, то, как остановилось мое сердце. А потом все стало тихо.

Я умер.

Следовательно…

— Эй? — хрипло позвал я.

— Стефан, — произнес женский голос.

К моей спине прикоснулась чья-то ладонь.

Я понял, что был одет довольно просто: голубая рубашка из хлопка и льняные брюки. В этой одежде я не признал свою собственную.

И, хотя вещи были потрепанными, они были чистыми.

Я постарался встать, но маленькая, довольно сильная рука не дала мне этого сделать.

"У тебя была длинная ночь".

Я моргнул, и, когда мои глаза привыкли к свету,

Я понял, что голос принадлежал Эмили.

— Ты жива, — в удивлении сказал я.

Она засмеялась низким ленивым хихиканьем.

"Мне следовало сказать это тебе.

Как ты себя чувствуешь?" спросила она, поднося жестяную кружку с водой к моим губам.

Я пил и чувствовал, как жидкость охлаждает мое горло.

Я никогда не пробовал ничего такого чисто, такого вкусного.

Я коснулся шеи в том месте, где Кэтрин укусила меня.

Укуса не было.

Я спешно стянул с себя рубашку, оторвав при этом несколько пуговиц.

Кожа на груди была гладкой, ни следа от выстрела.

"Пей", — сказала Эмили и склонилась надо мной как мать над своим ребенком.

— Дэймон? — грубо спросил я.

"Он снаружи", — Эмили указала подбородком на дверь.

Я проследил за ее взглядом, и увидел на улице темную фигуру, сидящую у кромки воды.

"Он исцелился, как и ты".

"Но как…"

"Обрати внимание на кольцо", — Эмили постучала по моей руке.

На моем безымянном пальце сверкал лазурит, ограненный в серебро.

"Это — для защиты.

Кэтрин заставила меня их сделать той ночью, когда она выбрала вас".

"Выбрала нас", — повторил я, касаясь кольцом места, где раньше был укус.

"Выбрала вас, чтоб вы были как она.

— Ты почти вампир, Стефан.

"Ты обращаешься", — сказала Эмили таким голосом, словно диагностировала терминальную стадию болезни.

Я кивнул, как будто я понял, о чем говорила Эмили, хотя, возможно, она говорила на другом языке.

Обращаюсь?

— Кто меня нашел? — я начал с вопроса, который интересовал меньше всего.

— Я.

Вас с братом застрелили и тут же убежали.

Дома горели.

Люди гибли.

Не только вампиры".

Эмили, с лицом полным скорби, покачала головой.

"Они затащили всех вампиров в церковь и сожгли их там.

"Включая ее", — сказала Эмили непробиваемым голосом.

— Она сделала меня вампиром? — спросил я, трогая шею.

— Да.

— Но по правилам окончания превращения, ты должен выпить человеческой крови.

— Это выбор, который тебе придется совершить.

Кэтрин несла смерть и разрушения, но ее жертвы всегда имели право выбора.

— Она убила Розалин.

Я понял это так же ясно, как и то, что Дэймон любил Кэтрин.

Как будто поднялась завеса, обнажив пропасть и темноту.

"Да, это была она", — сказала Эмили с непроницаемым лицом.

— Но ничего нельзя поделать с тем, что случилось.

— Если ты выберешь, ты можешь питаться человеческой кровью и завершить превращение, или позволить себе…

— Умереть?

Эмили кивнула.

Я не хотел питаться человеческой кровью.

Я не хотел, чтобы по моим жилам текла кровь Кэтрин.

Все, чего я хотел: вернуться на несколько месяцев назад и никогда не слышать имя Кэтрин Пирс.

Агония охватила мое сердце, когда я понял, что потерял.

Но был человек, который потерял еще больше.

Как будто прочитав мои мысли,

Эмили помогла мне встать на ноги.

Она была маленькой, но сильной.

Я встал и неуверенно вышел на улицу.

— Брат! — позвал я.

Дэймон повернулся, его глаза блестели.

В воде отражалось восходящее солнце, сквозь деревья валил далекий дым.

Но вокруг нас было так тихо и спокойно, словно мы вернусь назад во времени до событий этой ужасной ночи.

Дэймон не ответил.

И даже прежде чем я осознал, что я делаю,

я подошел к краю воды.

Не потрудившись снять свою одежду, я нырнул.

Я поднялся, чтобы вдохнуть воздуха. Мои воспоминания все еще оставались мрачными и мутными.

Дэймон смотрел на меня сверху вниз от кромки воды.

— Церковь сгорела.

— Кэтрин была внутри, — тихо сказал он.

— Да, — я не чувствовал удовлетворения или печали.