Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1]

Французский император выехал из Городни на рассвете 13 (25) октября. В 27-м бюллетене Великой армии, составленном два дня спустя в Верее, сообщается, что это произошло в 7 часов утра, т.е. еще до восхода солнца, который в тот день был около 7 часов 20 минут. [...] Ко-ленкур не указывает точное время, но отмечает, что когда император и сопровождавшие его лица (в том числе и сам герцог Виченцский) столкнулись с казаками, еще только еле начинало рассветать» и «было еще так темно, что мы поняли, в чем дело, лишь по выкрикам казаков и очутились вперемежку с некоторыми из них прежде, чем сообразили, кто это». Во время схватки конвоя и свиты Наполеона с донцами, по свидетельству того же Коленкура, «тьма была такая, что в 25 шагах ничего нельзя было различить».

Намереваясь осмотреть позиции русской армии под Малоярославцем, прежде чем принимать стратегическое решение о дальнейших

действиях, Наполеон покинул свою штаб-квартиру очень быстро, не дожидаясь, пока эскадроны эскорта оседлают своих коней и последуют за ним. По обыкновению пустив свою лошадь вскачь, император имел рядом с собой лишь небольшую группу генералов и офицеров. [...] Впереди императора и его свиты, в качестве авангарда или головной заставы, скакало несколько десятков всадников личного конвоя Наполеона — взводы гвардейской кавалерии, выделенные из эскортных эскадронов. [...] Эта передовая группа кавалеристов (каждый взвод насчитывал 29 человек, в числе которых 1 офицер, 1 унтер-офицер, 2 бригадира, 1 трубач и 24 рядовых) первой обнаружила справа массу казаков, устремившихся с опушки на дорогу и угрожавших как парку гвардейской артиллерии, так и свите императора. Гвардейские кавалеристы, не колеблясь, бросились навстречу казакам, несмотря на подавляющее численное превосходство противника. Слабые взводы вначале были приняты донцами за более крупную кавалерийскую часть. Казаки на какое-то время задержались, что дало возможность Наполеону и его штабу отъехать назад. Приказав выдвинуть вперед эскортные эскадроны, французский император поскакал обратно к Городне, под защиту гвардейской пехоты, стоявшей там биваком.

По свидетельству Гурго, Наполеон уехал сам, свернув с Боровской дороги влево, со словами: «Едем, мои служебные эскадроны, вперед». Однако эскортные эскадроны, как уже было сказано, не успели оседлать коней одновременно с Наполеоном и потому запаздывали. Для того чтобы задержать казаков, имелось лишь три (или два) взвода личного конвоя императора.

Когда казаки обнаружили, что перед ними столь незначительный отряд гвардейских кавалеристов, они с криками обрушились на него и мгновенно окружили со всех сторон. Взвод польских шволежеров лейтенанта И. Хемпеля, конно-егерский взвод и (предположительно) взвод гвардейских драгун вступили в горячую рукопашную схватку с казаками. Следует сказать, что, пока происходили эти события на дороге, главные силы Иловайского 3-го атаковали французский артиллерийский парк и бивак, причем казаки вместо того, чтобы попытаться взорвать заполненные снарядами зарядные ящики, занялись грабежом повозок и увозом пушек, в которые они впрягали своих маленьких донских лошадок.

Неравный бой между сотнями казаков и слабыми взводами императорского конвоя продолжался недолго. На помощь последним подоспели эскадроны эскорта, примчавшиеся во весь опор от Городни. Первым прибыл 1-й эскадрон 1-го гвардейского легкоконного полка во главе с начальником эскадрона Козетульским, а вслед за ним — 3-й эскадрон гвардейского конно-егерского полка под командой начальника эскадрона Кирманна. Барон Ян-Ипполит Козетульский, чье имя было известно всей наполеоновской армии после блестящего подвига этого офицера в бою под Сомосьеррой (в Испании, 30 ноября 1808 г.), где он руководил знаменитой конной атакой, одним из первых вре-