Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания

В течение всего огромного средневекового периода продолжалось создание династийных историй, теперь уже под эгидой Шигуань (Исторического бюро) и при участии целых авторских коллективов. Жизнеописания (называемые просто чжуани) по-прежнему занимали в этих трудах ведущее место. Так, в Синьтан шу

(«Новой истории Тан») они составляют 150 глав из 225, в Мин шу («Истории [династии] Мин») — 220 из 332. Сходное соотношение и в других династийных историях. Таким образом, традиции развития биографического жанра в Китае, заложенные Сыма Цянем, поддерживались вплоть до нового времени на протяжении почти двух тысячелетий.

Постепенно биографический жанр в китайской историографии и особенно в династийных историях потерял изначально присущую ему свежесть восприятия и ту эмоциональную окраску, которая была свойственна Ле чжуаням Сыма Цяня. Основной интерес авторов сосредоточит алея на служебной карьере героя, его взаимоотношениях с высшими властями, его официальных реляциях. Как верно заметил Д. Бодде, исторические биографии постепенно лишаются индивидуальности и, становясь стереотипными, превращаются в набор готовых формул [108, с. 287].

Переходя к новому времени, отметим, что процесс эволюции биографического жанра со времен античности (труды Плутарха и Сыма Цяня) через средневековье (жизнеописания буддийских монахов и жития святых) на Востоке и Западе шел во многом сходными путями, хотя западные сочинения все же всегда отличал [27]

больший интерес к отдельной личности и ее характеру, а не только к служебной карьере персонажа, как это было в Китае. С эпохи Возрождения в Европе наметились перемены в сторону еще большей персонификации биографий, а на смену королям, полководцам и святым приходят люди сравнительно низкого социального статуса, причем биографии становятся пространнее и живее. Тот же процесс мы наблюдаем и в Китае, где примером этих тенденций могут служить работы известного историографа XVI в. Чжан Сюэ-чэна. (Подробнее об этой проблеме см. [140, с. 287-289].)

В начале XX в. в Китае были опубликованы многотомные дневники Цзэн Го-фаня и Вэн Дун-хо. Не прерывалась и традиция классической историографии. Группа более чем из 100 ученых успешно работала над составлением последней династийной истории Цин — Цин ши гао (увидела свет в 1928 г.), в которой содержится, в частности, 316 ле чжуаней.

Множество жизнеописаний или просто кратких хронологий жизни типа няньпу

появляются в 20-50-е годы нашего столетия. Они были посвящены в первую очередь деятелям Гоминьдана (работы Цзоу Лу, Чжан И-мина) и таким видным фигурам прошлого, как Чжэн Хэ, Ван Ань-ши и др. Особое внимание в то время уделялось биографиям Сунь Ятсена и Лу Синя. В 30-х годах в журнале «Жэньвэнь юэкань» было опубликовано 2500 персоналий известных иностранцев и китайцев. Становятся разнообразнее виды и формы биографического жанра (биографии, хронологии, мемуары, воспоминания). Весомый вклад в его развитие внесли Лян Цичао и Ху Ши. Параллельно на Западе тоже издаются востоковедные труды этого направления (см. [144; 163; 167]).

Таким образом, как по содержанию, так и по форме между биографическим жанром на Востоке и Западе был проложен определенный мост, они сблизились, лучше отражали реальную жизнь, показывая яркие индивидуальности прошлого и настоящего своих народов (см. [154]).

В КНР, к сожалению, биографический жанр в последние десятилетия оказался под прессом политических догм маоизма, хотя отдельные ученые (например, Бай Шоуи) призывали к использованию богатого исторического наследия в этой области и развитию историописания.

Несколько слов об отличиях структуры данного тома от предыдущих. Она почти полностью совпадает с той, что уже сложилась, но есть два новых элемента: впервые помещены портреты Сыма Цяня и предпринята попытка воссоздать географию описываемых событий, сориентировать читателя не только во времени, [28]

но и в китайском пространстве VII-III вв. до н.э. К сожалению, воспроизвести всю обширнейшую географическую информацию текста оказалось невозможным, но немалую часть рек, гор, населенных пунктов и княжеств, упомянутых Сыма Цянем, читатель найдет на картах и схемах, подготовленных А. Вяткиным по китайским источникам.

В заключение хочу выразить благодарность моей семье та неоценимую помощь, оказанную мне в работе: моей жене Людмиле Барабаш, перепечатывавшей все черновые варианты, дочери Руфине Вяткиной, помогавшей в обработке указателей и составлении библиографии, и сыну Анатолию Вяткину, отредактировавшему все разделы тома и ставшему моим соавтором в написании вступительной статьи и комментария.

Р. B. Вяткин

* * *

10 сентября 1995 г., когда над этим томом уже заканчивал работу редактор издательства, мой отец Рудольф Всеволодович Вяткин скончался. Увы, не пришлось ему увидеть все 9 томов Ши цзи, выдающегося памятника, которому он отдал большую часть своей души и жизни в науке. На рабочем столе отца остался первый вариант переводов 86-110 глав (VIII том) и 111-122 глав (первая половина IX тома).