Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания

Но всеобъемлющая изменчивость подчинена общему закону цикличности мирового развития; эту идею — одну из основных в классической китайской философии — Сыма Цянь отстаивал еще в эпилоге гл. 8. Та же мысль, иногда с большой философской глубиной, вкладывается в уста персонажей Ле чжуань: «Побывав в зените, солнце клонится к горизонту, после полнолуния луна становится ущербной» (Фань Суй в гл. 79); «После того как все сущее расцветает, неизбежно наступает упадок — таков общий порядок на небе и на земле» (Цай Цзэ в гл. 79).

Сходные мотивы в различной форме звучат в цитируемых историком поэтических произведениях той поры. Так, в «Поэме о сове» (гл. 84) Цзя И говорит:

Все сущее меняется, течетБезостановочно в мельканья лет,

Стремится времени потокВперед, и нет пути назад...Ведь жизнь подобна реке,Лишь смерть — остановка.Наступает покой, и ты над бездной

Плывешь, словно в неуправляемом челне.

В Хань шу, в биографии Сыма Цяня, приведено письмо историка к своему другу Жэнь Аню, где он рассказывает о задаче, [18] которую поставил перед собой: «Я, как тенетами, весь мир Китая объял со всеми старинными сказаниями, подверг суждению, набросал историю всех дел, связал с началами концы, вникая в суть вещей и дел, которые то завершались, то разрушались, то процветали, то упадали... И у меня желанье есть: на этом протяжении исследовать все то, что среди неба и земли, проникнуть в сущность перемен, имевших место как сейчас, так и в дни древности далекой» (цит. по [33, с. 95-96]).

В «Жизнеописаниях», как и в других разделах, нередко встречаются соображении об управлении государством, о том, каким должен быть идеальный правитель, какие моральные качества государственных деятелей и вообще человека должны больше всего цениться. Все это — капитальные, сквозные темы китайской классической общественно-философской мысли.

Неудивительно поэтому, что в Ле чжуань звучат и конфуцианские, и даоские и легистские идеи. Юань Ин постулировал (гл. 101): «Когда уважаемые и низкие занимают положенные им места, то между верхами и низами общества царит мир» (см. [254, т. V, с. 2740]). В эпилоге гл. 83 историк пишет: «Хотя Лу Лянь... был простолюдином, он смело делал то, что считал нужным, не заискивал перед чжухоу, своими речами наставлял на путь истинный современников, ограничивал произвол цинов и сянов». Су Дай заявил яньскому вану

: «Мудрый ван должен выслушивать тех, кто говорит о его недостатках и ошибках, а не стремиться слушать только о своих достоинствах» (гл. 69); Су Цинь говорил чжаоскому князю: «Для вас, правитель, нет ничего важнее того, чтобы народ жил в покое» (гл. 69); Гуань Чжун утверждал: «Когда склады и закрома полны, [люди] соблюдают ритуал и нормы поведения; когда одежды и пищи вдоволь, [люди] знают, где слава, а где позор; если правители верны своему долгу, отношения между родственниками крепки. Если же четыре устоя не поддерживаются, то государство гибнет... Умение давать позволяет и брать — [вот] ценнейший принцип управления» (гл. 62).

В эпилоге гл. 76 историк привел народную мудрость: «Стремление к выгоде туманит голову». Конфуций говорил лускому Ай-гуну: «Управление прежде всего состоит в том, чтобы умело подбирать чиновников» (Истзап, т. VI, гл. 47). Сходные мысли приведены и в других местах Ши цзи: «Заурядный правитель награждает тех, кто ему нравится, и наказывает тех, кто ему нелюб. Мудрый же правитель поступает не так. Его благоволение распространяется на тех, кто имеет заслуги, а наказание падает на тех, кто имеет провинности» (гл. 79). Чжао Лян, беседуя с Шан [19] Яном, привел мысль Конфуция: «Когда выдвигают мудрых и следуют их советам, то двигаются вперед, когда же [ван] собирает вокруг себя бесталанных, то такой путь управления ведет назад» (гл. 68).

Тема человеческой морали и человеческих характеров, уже затронутая в приведенных выше суждениях, в целом настолько широка, что рассмотреть ее в рамках вступительной статьи не представляется возможным. Поэтому ограничимся лишь краткими заметками. При обращении к этому аспекту следует иметь в виду, что типологическое описание характеров, данное Сыма Цянем в главах Ле чжуань, в чем-то сходно с Аристотелевой этической системой. Подбор героев, как у Плутарха, в значительной мере основан на оценочных моральных критериях, причем, как отметил Ю.Л.Кроль, в Ши цзи сказывается значительное влияние «концепции рода» на литературную практику Сыма Цяня в повествованиях о людях (см. [46, с. 178-179]).