История Абулфейз-хана

В Вабкенде же произошло несколько других битв [с неприятелем]. Неприятельское войско ежедневно насчитывало до 30 тысяч, число же правительственных войск определялось в 6 тысяч человек. Так как превосходство неприятелей было большое, то население г. Бухары, обратив, свои, лица к михрабу молитв, а голову — к Кибле искания убежища, с плачем молилось за славное [свое] войско, взывая: «Боже, заклинаем [тебя] любовию истинно любящих, которые из мира человеческого совершили прогулку в невидимый мир и видимый мир сделали зеркалом мира невидимого, которые на собраниях невидимого мира напились вина человеческого мира из рук виночерпия вечности; соделав сердца свои на огне [страсти к тебе] кебабом, они накрыли стол любви.

Стихи:

Заклинаем тебя любовью любящих с истерзанным [страданием] сердцем,

Воздыханиями любящих о пречистой истине!Заклинаем тебя кровавыми слезами из обоих глаз страдальцев,Внутреннею чистотою огорченных!Заклинаем [тебя] любовью, которая вне плотской страсти,

Прощением, которое есть путеводитель к безгрешности!Заклинаем тебя локоном человека, до которого не дотронулась чужая тебе рука,И вздохами того, на которого сел прах возмущения [против тебя]!

Заклинаем тебя воздержанием юных в юности,Жизнью безгрешных младенцев!

Но не успела еще стрела молитв /157 а/ достичь до цели благосклонного принятия ее, как на пространстве равнины показалась пыль, подобная вздоху влюбленных, который исходит из их горящей груди, или вроде пыли от каравана страстного желания, который идет из Египта почета с намерением свидания в Землю Ханаанскую, везя чудодейственную сурьму, возвращающую зрение ослепшим глазам современных горестных Иаковов. [Это] был отряд, состоящий, приблизительно, из двух тысяч храбрецов во всем согласных между собой и каждый одвуконь, разбивших [вражеское] войско. Нет, нет! Это были Рустемы «семи столов Мазандерана», разбившие «семь племен» [Мианкаля], и, [как некогда Рустем, везший] голову Белого дива, так и они ехали, везя притороченными к седлам головы багринов из Мианкаля. Впереди ехали два внушительного вида человека, при взгляде на которых [у самого] Марса растопилась бы от страха печень, а у Сатурна она бы разорвалась. Один из них высокого роста с большою бородою, пожилой; это был Даулат Мухаммед-бий туркмен. Другой — из народа горных кочевников (кух навард) Сарык-бий. [Оба они] с двумя тысячами пятьюстами стрелков, явившись с выражением рабской покорности к счастливому монарху [Абулфейз-хану], довели до его высочайшего слуха радостную весть о победе над врагами. Каждый из воинов с обоими начальниками были обласканы за свою преданность и самоотверженность, так что от громких звуков большого царского барабана, [торжествующе возвещавшего населению о победе над врагами], оглохла небесная сфера[309]

.

Что касается встречи сего отряда с вражеским войском, то она перешла в [жаркий] бой. Сын Сарык-бия был в самом горячем месте схватки, так что /157 б/ со своею быстротою он достиг до дерева того могучего человека и отрубил его ногу по колено, как [какую-нибудь] ветвь с плодами, и тот, как плод финиковой пальмы, сразу упал на землю. Группа неприятельских бойцов с кинжалами устремилась на этого изящного юношу, [но] племя туркмен нури[310], видя угрожающую опасность этому молодому человеку, став, как розы с разорванным воротником, все сразу выхватили свои, подобные остролистным лилиям, шашки и бросились на толпу багринов. Как море, кипя и ревя, они смешались все вместе, и бой разгорелся такой, что уподобился Страшному суду. Все — во власти страсти битвы, и смерть, не различая Иосифа от Иакова, отца от сына, разбила свой шатер [на этом поле брани]. Сильный ливень смерти обильно поливал заросли лезвий шашек кровью бойцов. Зеленые верхушки [этих зарослей] были схвачены когтями смерти, и головы под ударами мечей летели, как дервишские колпаки. Вдруг неприятельский отряд атаковал нуратинских туркмен, достигнув их знамени, и с силою погнал их. Другие же храбрецы, сбивающие с ног людей, положив копья на уши лошадей, как многоводный, поток, обрушились на племя багрин и погнали их, достигнув бунчука Абдулкарима /158 а/...[311], чтобы похитить из небесной конюший коней [нужно?] устроить засаду из группы созвездия Плеяд. Несмотря на то, что это было у всех на глазах, одного [лишь] удастся захватить, [ибо] веки всех глаз столь плотно сомкнутся, что самый глаз того не увидит [и не осознает].