История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны

Если бы эта церемония состоялась, можно было бы не сомневаться, что пальму первенства получил бы родившийся в 1853 году ветеран Жорж Кристи, бывший вице–президентом Национального общества архитекторов Франции накануне войны. Редактор профессиональных изданий, занимавшихся популяризацией идеи экономичного жилья, может претендовать на место в истории благодаря понятию «машина для проживания». Раньше Ле Корбюзье, который удивительным образом тоже пользовался этим термином, никогда не отдавая должного его изобретателю, Кристи представил проект «виллы домино»[355], одноэтажного коттеджа, состоящего из четырех комнат. Он писал: «Решение проблемы дешевого жилья может быть найдено только в использовании приемов экономичного строительства из определенных материалов, в том, что я называю промышленным подходом к строительству домов».

Отныне мы будем добавлять эту цитату к тем, что содержатся в антологиях «Современного движения» (Mouvement moderne), прилагая к ним несколько фотографий ансамбля с улицы Саида (XV округ), 60 четырехкомнатных квартир для Группы домов для рабочих: Лабюсьер не без успеха попробовал строить из бетона Энбика. Накануне войны строительство этих аскетичных домов стало лебединой песней частных фондов.

Закон, принятый в 1912 году, принес наконец кое–какие результаты. В мае 1914 года создание Агентства НВМ Парижа и департамента Сена, которому вменялось в обязанности изучение проблем народного жилья и управление домами, построенными на заем в 200 миллионов франков. Публичное не будет пренебрегать компетентностью частного: Шнайдер из Фонда Ротшильда и Лабюсьер из Фонда Лебоди входят в совет директоров агентства, в котором с жаром начинают организовывать ту же структуру, что и у «Господ Братьев». Провансаль и Беснар — лауреаты конкурса 1905 года–туда тоже приглашены, как и Местрас, будущий создатель города–сада в Сюрене.

Однако не будем обольщаться. Интерпретация результатов Публичных архитектурных конкурсов[356] могла заставить поверить в успешную реализацию социальных проектов, но профессионалам известно, что на самом деле рынок выглядит иначе. С начала XX века появилась тенденция к роскоши, что подчеркивают все наблюдатели[357].

В предвоенные годы жизнь подорожала и квартплата тоже возросла, что вызвало негативную реакцию народа, и отдельные политические деятели поспешили этим воспользоваться. 6 января 1910 года по инициативе Констана был создан Профсоюз рабочих квартиросъемщиков[358]. Время анархистского насилия прошло — Бонно со своей бандой сгинул в уголовном мире, — и профсоюзные ячейки возникли во всех парижских округах и более чем двадцати коммунах предместий Парижа. Все они публикуют программу, которую должны были поддержать левые политические партии: неприкосновенность движимого имущества рабочих, отмена «божьего денье»[359] и обязательных подарков консьержу, возможность задержки платежей, установление твердых расценок на жилье, ответственность собственника квартир за их санитарное состояние.

Жорж Когион и «Полька квартиросъемщиков»

В начале 1911 года генеральным секретарем профсоюза квартиросъемщиков был избран Жорж Кошон, парижский рабочий, активный деятель профсоюзного движения, наделенный уникальным чувством юмора и даром публичности. Проводимые им мероприятия были весьма зрелищными, число их умножится после того как в 1913 году он будет смещен со своего поста и организует Национальную и международную федерацию арендаторов жилья — в Париже и провинции.

Казалось, вернулись прекрасные времена Антисобственнической лиги, знаменитой в 1890‑х годах внезапными переездами без предупреждения собственников жилья. Снова появились народные песни, восхваляющие парижского Робин Гуда[360], имя которого — редкая находка для авторов текстов этих песен. «Кошонетка» и «Полька квартиросъемщиков» зазвучат во всех бедных парижских кварталах, а свидетели действия Кошона будут подхватывать хором припев Монтегю[361]

:

Вот Кошон переезжает,Не сказав о том ни слова,Вот Кошон переезжает,Никому не сообщив.

Или:

Вот господин Пуанкаре,Президент Республики.А вот господин Кошон,Президент нищих.

Или:

Это Кошон, это Кошон,

Ему на хозяев плевать.Это Кошон, его друзья переезжают.Это Кошон, друг пролетариев.Это Кошон, ему на начальство начхать.

В июле 1913 года Кошон совершил один из самых дерзких своих подвигов: граф Антуан де Ларошфуко предоставил ему особняк на бульваре Ланн, из которого только что съехал, но плата за который была внесена вперед на полтора года. Кошон заселил туда восемь семей, в которых в общей сложности было тридцать пять детей. На стене этого нового бастиона Шаброль повесил плакат кошоновской Федерации, нарисо ванный Стейнленом[362].