История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Саргон II пообещал горожанам в Ашшуре освободить их от налогов, если ему удастся уговорить их забыть о внезапной смерти брата. Как написано в его официальной хронике:

«Салманасар не боялся царя Вселенной. Он поднялся на злое дело против этого города; он наложил на его людей суровые повинности и оброки, и считал их своими солдатами, в то время как главный бог с гневом в сердце отверг его правление. Меня, Саргона, мою голову поднял он высоко… Я восстановил свободу Ашшура от поборов… от призыва к оружию, от произвола надсмотрщика, от налогов, пошлин и дани всем храмам Ашшура, я освободил их».

⁷

Саргон II также завершил бессмысленные осады. В первый год своего правления (721 год до н. э.) в своих хрониках он сообщает о завоевании Самарии, о быстром завершении затяжной осады штурмом. А затем с жестокостью, какой не проявлял ни один из его предшественников, Саргон II стер с политической карты государство Израиль. Он взял Иосию в плен, посадил его в тюрьму, а затем приступил к депортации израильтян – что было типичным ассирийским ответом вассальному государству, которое цепляется за независимость. Депортация превратилась в некий род геноцида – уничтожение не личностей, но национального самосознания. Собственные надписи Саргона говорят, что он переместил с родной земли 27 290 израильтян и расселил их по всему пути от Малой Азии до территории Мидии.⁸ Эти израильтяне стали известны как «десять потерянных племен» – не потому, что погибли, а потому, что их идентичность как потомков Авраама и почитателей Яхве растворилась в новых местах, где они теперь были вынуждены строить свой дом.[166]

Рассеянные израильтяне, которые все еще оставались в Северном царстве, теперь оказались растворены в среде переселенцев из других мест. «Людей из земель, завоеванных моей рукой, я поселил тут», – записывает Саргон II.⁹ Эта мешанина из израильтян и других народов, очевидно, в итоге создала собственную культуру, состоявшую из такой смеси различных религий и традиций, что в I веке до н. э. здешних евреев называли «самаритянами» и презирали как полукровок.

Но это еще не было концом. Арамеи из Сирии и города Хамат объединились, чтобы оказать сопротивление ассирийскому царю, и войско Саргона II встретилось с их объединенной армией у города Каркар. На этот раз, через сто лет после первого великого сражения у Каркара, неясности в исходе битвы не было. Царь Хамата был приведен в Ашшур в цепях, сирийский вождь «сбежал один, как пастух, чьих овец увели», а Саргон разграбил и сжег Каркар.¹⁰

Полностью держа под контролем Запад, Саргон по Средиземному морю дотянулся до острова Кипр, занятого потомками ионических греков и финикийских поселенцев, и заставил их платить ему дань. Он также построил себе новую столицу, Дур-Шаррукин («Город Саргона») – северо-восточнее Ниневеи, как раз позади гор Тавр, где все еще существовала угроза со стороны Урарту.

Солдаты Урарту легко могли спуститься со своих гор, атаковать и уйти назад по перевалам, над которыми возвышались их крепости; преследовать их в горах было гораздо более трудным делом. А тем временем Урарту развилось в культурное и хорошо обороняемое царство. Собственные записи Саргона выражают восхищение, говоря о царе Урарту Русе, о сети каналов и колодцев, которые тот построил в защищенных долинах; о табунах хорошо объезженных лошадей, так необходимых для войны; о великолепной системе связи с помощью смотровых башен, построенных на вершинах гор – заранее подготовленные костры должны были зажигаться в момент замеченной опасности. Один такой маяк служил сигналом для следующего поста на такой же башне, где зажигался новый костер. Они сияли «как звезды на вершинах гор», по выражению Саргона, и распространяли известие о вторжении быстрее, чем мог скакать посланец.¹¹

К 714 году Саргон был готов к вторжению в горы – к опасной и рискованной кампании, которую он решил возглавить лично. Вместо того, чтобы направиться прямо на север, на территорию Урарту, что привело бы его армию к встрече с самыми мощными силами страны, он двинул армию на восток, к Загросским горам, намереваясь достичь относительно плоских земель на другой стороне гор и подойти к более слабой восточной границе Урарту.