История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Для самого Урукагины в этом не было выгоды. Невозможно на дистанции почти в пять тысяч лет узнать, что было у него на уме – но его действия показывают набожного человека, во имя своей веры отвергающего любую мысль о политической выгоде. Однако именно моральная чистота Урукагины оказалась политически самоубийственна. Борьба со злоупотреблениями в среде жрецов сделала Урукагину непопулярным среди религиозной элиты собственного города. Каждый шумерский царь правил с помощью двойного совета старейшин и молодежи; совет старейшин неизбежно состоял из богатых землевладельцев города. Именно эти люди, лугали («великие домовладельцы») Лагаша, жестоко критиковались в надписях Урукагины за плохое обращение с бедными соседями.⁹ Вряд ли они переносили такое публичное поношение без возмущения.

Тем временем трон старого врага Лагаша, Уммы, был унаследован жадным и амбициозным человеком по имени Лугалзаггеси. Он пошел на Лагаш и атаковал его, и город Урукагины пал.

Очевидно, завоевание прошло легко, с очень слабым сопротивлением города. «Энлиль, царь всех земель, отдал царскую власть над этой землей Лугалзаггеси, – заявляет победная надпись, – [и] направил на него глаза всех, от земель, где всходит солнце, до земель, где оно садится, [и] бросил всех людей ниц перед ним… Земля возрадовалась под его правлением; все вожди Шумера… склонились перед ним».¹⁰

Слог этой надписи предполагает, что жрецы не только Лагаша, но также и Ниппура, священного города Энлиля, действовали заодно с завоевателем.¹¹ Могущественные жрецы Ниппура наверняка не были в восторге от урезания власти священнослужителей на юге: то был очень дурной прецедент. И если собрание старейшин не помогало свержению Урукагины, оно наверняка не стало энергично бороться на его стороне. Его реформы привели политическую карьеру, а возможно, и саму его жизнь, к прискорбному финалу.

Рассказ, записанный на табличке, уверяет в справедливости Урукагины, обещает, что за доброго царя последует отмщение: «Умманит разрушил здание Лагаша, – предостерегает писец, – но он совершил грех против Нингирсу; Нингирсу отрежет руку, поднятую на него». Запись заканчивается мольбой к божественной сути лично Лугалзаггеси, прося, чтобы даже эта богиня поразила Лугалзаггеси из-за совершенного им греха.¹²

Воодушевленный легкой победой над Лагашем, Лугалзаггеси занялся дальнейшим расширением своих владений. Он провел двадцать лет в походах, сражаясь по всему Шумеру. По его собственному высказыванию, его владения раскинулись «от Нижнего моря, вдоль Тигра и Евфрата и до самого Верхнего моря».¹³ Назвать это империей, вероятно, было бы преувеличением. Хвастовство Лугалзаггеси о правлении землями до Верхнего моря – по-видимому, лишь ссылка на эксцентричный поход, который он совершил к Черному морю.¹⁴ Но не подлежит сомнению, что Лугалзаггеси осуществил самые амбициозные замыслы, чтобы объединить все города Шумера под своей властью.

Пока Лугалзаггеси обозревал свою новую империю, повернувшись спиной к северу, оттуда подоспело возмездие.

Сравнительная хронология к главе 12

Глава тринадцатая

Первый военный диктатор

В Шумере между 2334 и 2279 годами до н. э. виночерпий Саргон строит империю

В городе Киш виночерпий по имени Саргон строил собственные планы, как создать империю.

Саргон был человеком уклончивым и скрытным. В описании, которое фиксирует его появление на свет, голос Саргона говорит:

Мать мою подменили, отца я не знал,Но брат отца любил горы – наверное,Мой дом находился в зеленых горах,[58]Скрыв тяжесть, мать родила меня тайно.Она положила меня в корзину,

И запечатала крышку смолой.[59]Затем столкнула корзину в реку, которая нежно меня приняла,Вода вынесла меня к Акке, и водонос, спасибо ему,Поймал ту корзину, когда наполнял свой кувшин,Он принял меня, как сына, заботился обо мне.И сделал меня садовником в царском дворце.¹