История Древней Греции

68. Что касается дорийских колен, то тиран дал им другие названия во избежание того, чтобы у сикионцев были те же колена, что и у аргивян. При этом случае он сильно насмеялся над сикионцами, а именно: на колена их перенес названия свиньи и осла, прибавив только новые окончания; одно лишь свое колено назвал он от слова «власть» (ayrxhy). Это последнее колено получило имя архелаев, другое гиатов, третье онеатов, четвертое хереатов. Эти-то названия колен употребительны были у сикионцев как в царствование Клисфена, так и по его смерти еще в течение шестидесяти лет. Впоследствии по общему решению сикионцы переменили эти имена на гиллеев, памфилов и димантов, прибавив к ним четвертое колено, названное эгиалеями по имени Адрастова сына Эгиала.

69. Вот что было сделано сикионцем Клисфеном. Клисфен Афинский был внук Клисфена Сикионского по женской линии и назван именем деда; он презирал ионян, как тот презирал дорийцев, и поступил так подобно одноименному с ним Клисфену с той целью, чтобы у жителей Аттики не было тех самых колен, что у ионян. Когда он привлек в то время афинский народ на свою сторону, то переменил наименования колен и увеличил число их; вместо четырех старост колен он установил десять, а демы распределил по десяти на каждое колено. Привлекши народ на свою сторону, он стал гораздо сильнее противников.

70. Теперь Исагор был побежден; поэтому он обратился к следующему средству: призвал на помощь лакедемонского царя Клеомена, связанного с ним узами гостеприимства со времени осады Писистратидов; кроме того, ходила молва, что Клеомен находился в связи с женой Исагора. Прежде всего Клеомен послал в Афины глашатая с требованием изгнать Клисфена и вместе с ним многих других афинян, причем перечислялись те, которые были запятнаны кровавым преступлением; он через глашатая требовал этого по настоянию Исагора. Дело в том, что Алкмеониды и сторонники их были виновны в убийстве, хотя ни сам Клисфен, ни друзья его не были причастны к преступлению.

71. Некоторые афиняне почитались запятнанными кровавым преступлением по следующему случаю: был некогда в числе афинян Килон, победитель на Олимпийских состязаниях. В стремлении к тирании он держал себя надменно, собрал дружину из сверстников и попытался овладеть акрополем, но не мог удержать его за собой и в качестве молящего искал убежища у кумира божества. Правители навкрарий, стоявшие в то время во главе Афин, предложили Килону и его соумышленникам удалиться оттуда, ручаясь в сохранении им жизни. Случилось это до времени Писистрата.

72. Итак, Клеомен требовал изгнания Клисфена и других лиц, запятнанных преступлением; но удалился из Аттики один только Клисфен. Тем не менее Клеомен явился в Афины с небольшим отрядом и распорядился изгнать семьсот афинских семейств, которые были указаны ему Исагором. После этого он пытался было распустить совет и вручил бразды правления тремстам единомышленникам Исагора. Когда совет обнаружил сопротивление и не пожелал повиноваться распоряжению, Клеомен и Исагор с соумышленниками заняли акрополь. Тогда остальные афиняне, настроенные одинаково с советом, осаждали их в течение двух дней; на третий день лакедемоняне вступили в переговоры, и все, сколько их было, покинули Афины. Так исполнилось изречение жрицы, услышанное Клеоменом: поднимаясь на акрополь с целью занять его, Клеомен вошел в святилище богини как бы для того, чтобы поклониться ей. Но прежде, чем он переступил порог, жрица поднялась со стула и воскликнула: «Удались, чужеземец лаконский, не входи в храм: доступ сюда дорийцам возбраняется». «Не дориец я, о женщина, но ахеец», – отвечал Клеомен. Не обратив внимания на это замечание, он прибег к силе, но после осады был изгнан вместе с лакедемонянами; остальных, обреченных на казнь, афиняне заключили в тюрьму, в том числе и дельфийца Тимесифея, о силе и отваге которого я мог бы рассказать много замечательного.

73. Заключенные были казнены. После этого афиняне призвали назад Клисфена и с ним семьсот семейств, изгнанных Клеоменом, и отправили в Сарды посольство для заключения союза с персами, так как были убеждены, что им предстоит война с лакедемонянами и Клеоменом. Когда послы явились в Сарды и объявили то, что им было поручено, сын Гистаспа Артафрен, наместник Сард, спросил, что они за народ, где живут и почему ищут союза с персами. Выслушав послов, он отвечал им следующее: если афиняне дадут царю Дарию землю и воду, то он вступит с ними в союз, если же не дадут, то пускай удаляются. Послы на собственный риск отвечали, что дадут, так как желали заключить союз с персами. Однако по возвращении на родину афиняне подвергли их жестокому осуждению.