История Древней Греции

66. Во время этих споров спартанцы, наконец, решили обратиться с вопросом к дельфийскому оракулу, сын ли Аристона Демарат. Дело перенесено было к пифии по внушению Клеомена, который после этого склонил на свою сторону сына Аристофанта Кобона, человека чрезвычайно влиятельного в Дельфах, а этот последний уговорил прорицательницу Периаллу дать ответ, желательный Клеомену. Таким образом, пифия на вопрос вестников отвечала, что Демарат не сын Аристона. Со временем все это обнаружилось, Кобон был изгнан из Дельф, а прорицательница Периалла отрешена от должности.

67. Так кончилось царствование Демарата. Бежал он из Спарты к мидянам по следующему оскорбительному для него случаю. Дело в том, что, потеряв царскую власть, Демарат занимал какую-то начальственную должность. На празднике Гимнопедий, совершавшемся под наблюдением Демарата, Левтихид, бывший уже вместо него царем, велел слуге своему с целью насмешки и глумления спросить Демарата, каково ему после царской власти занимать эту должность. Оскорбленный таким вопросом, Демарат отвечал, что сам он испытал уже и то и другое, а Левтихид – еще нет и что вопрос этот послужит для лакедемонян началом или тысячи бед, или тысячи благ. После этого он с покрытой головой удалился с празднества к себе домой, тотчас сделал все приготовления и принес жертву Зевсу, после чего попросил к себе мать.

68. Когда мать явилась, он со следующими словами вложил ей в руки часть внутренностей жертвенного животного: «Умоляю тебя, мать, именем всех богов и Зевса Геркейского, скажи мне правду, кто действительно отец мой. Левтихид ведь во время прений на суде утверждал, что ты пришла к Аристону беременная от прежнего мужа. Другие распускают еще более нелепую молву, что ты явилась к Аристону от одного из слуг, именно от пастуха ослов, и что я сын его. Именем богов умоляю тебя сказать правду. Если ты и сделала что-нибудь подобное, то ведь не одна ты так поступила, но и многие другие женщины. В Спарте сильно распространена молва, что Аристон был неспособен к произведению потомства, потому что в противном случае он имел бы детей и от прежних жен».

69. Так говорил Демарат, а мать отвечала ему: «Так как, дитя мое, ты умоляешь меня сказать правду, то я открою тебе все, как было. На третью ночь после того, как Аристон ввел меня в дом свой, явился ко мне призрак в образе Аристона, возлег со мной и потом, наложив на меня венки, которые принес с собой, удалился. После этого пришел Аристон и, увидев на мне венки, спрашивал, кто дал их мне. Я отвечала, что он сам, но Аристон отрицал это; я же клятвенно уверяла его в том и прибавила, что ему не подобает отказываться, что незадолго до того он пришел, возлег со мной и дал мне эти венки. После моих клятв Аристон понял, что это дело божества. Венки оказались принадлежащими святилищу героя, именуемому храмом Астрабака, которое находится у входа в наш двор; гадатели также решили, что это был именно тот герой. Вот, дитя мое, все, что ты желал знать: или ты родился от этого героя и, следовательно, отец твой герой Астрабак, или же от Аристона, потому что я зачала тебя в эту ночь. Что же касается того, чем враги твои особенно донимают тебя, напоминая, что сам Аристон при известии о твоем рождении в присутствии многих лиц сказал, что ты не его сын – так как время-де не вышло, десяти месяцев не было, – то у него сорвалось такое замечание по неведению. Женщины рожают и в девять, и в семь месяцев, не все носят полных десять месяцев. Тебя, дитя мое, я родила семимесячным. Сам Аристон вскоре сознал, что те слова сказаны были им необдуманно. Никаким другим толкам о твоем рождении не верь: ты выслушал от меня сущую правду. Пускай жены рожают детей от ослиных пастухов самому Левтихиду и другим, распускающим эти толки». Такова была речь матери.

70. Демарат узнал то, что желал знать, собрался в путь и отправился в Элиду, говоря, однако, что идет в Дельфы для вопрошания оракула. Лакедемоняне подозревали, что Демарат замыслил бежать, и погнались за ним. Но он успел уже переправиться из Элиды на Закинф; последовавшие за ним лакедемоняне схватили его и отняли у него слуг. Его самого закинфяне не выдали, и впоследствии он переправился отсюда к царю Дарию. Тот принял его с большим почетом, одарил землей и городами. Так и по такому именно случаю прибыл Демарат в Азию, прославившись среди лакедемонян делами и суждениями, особенно тем, что доставил им победу четверней на Олимпийских состязаниях: из всех спартанских царей он один сделал это.

Г. Доре. Стикс. 1861 г.

71. По низложении Демарата царскую власть получил Левтихид, сын Менара. У него родился сын Зевксидам, которого иные спартанцы называли Киниском. Этот Зевксидам не был царем Спарты, так как он умер раньше Левтихида, оставив по себе сына Архидама. Потеряв Зевксидама, Левтихид женился вторично на Евридаме, сестре Мения, дочери Диакторида; сыновей от нее он не имел, но имел дочь Лампито, на которой по желанию Левтихида женился сын Зевксидама Архидам.