История ересей

Новиций проводит в госпиции год на испытании. По истечении этого срока собираются все члены данной «семьи». Прежде всего выслушивается проповедь ректора или наиболее ученого из братьев или даже не принадлежащего к госпицию еретика (hereticus extraneus), «si ibi praesens fuerit et sapientior reputetur^{140}

. Затем профессу излагают все требования, которые он должен исполнять, вступив в секту. Это частью признание ряда догматических положений (поскольку можно говорить о догме вальденсов), частью обеты морального характера — нищета, отказ по мере сил от совершения смертных грехов, особенно же от лжи, клятвы и убийства; целомудрие, смирение и повиновение еретикам. Новиций обещает все это исполнять и бросается на землю; «окружающие подымают его и каждый дает ему поцелуй мира: если он мужчина — все мужчины, если женщина — все женщины». После этого, если вновь принятый может это, он уплачивает издержки общего обеда. Так новиций становится новелланом, переходя в низший разряд перфектов. Новелл ан ведет апостольскую жизнь «de bonis et eleemosynis suorum amicorum et credencium»^{141}

— «следует бедности». В одном только он отступает от строгости жизни перфектов — ему не запрещено принимать деньги на общие нужды. Вместе с перфектом и женщинами он подчинен аристократии секты — сандалиатам. Им он обязывается повиноваться, не имея еще, как perfectus haereticus juvenis, доступа на их capitula generalia и не занимая административных должностей ректора госпиция и визитатора: но, может быть (сужу по аналогии с позднейшими, заменившими новелланов диаконами), иногдановелланы сопровождают бродячих перфектов и визитаторов.

Новелланы «per longa tempora laudabiliter conversati juxta formam sectae suae, et… sapientes in scriptis (scripturis?)»^{142}

с соблюдением известных обрядов принимаются в число sandaliati.

Sandaliati, из которых избираются magistri et rectores, все — sacerdotes и могут, как католические священники, совершать евхаристию. Но из «Рескрипта» вытекает, что перфекты (соответствующие позднейшим sandaliati) приписывали себе права епископов и считали себя ими. Это было необходимым следствием отожествления себя с апостолами. Точно так же и позже у леонистов были епископы, хотя тогда сан возлагался только на одного или на двух. С другой стороны, как ни мало знает о жизни sandaliati и их соборах дающий свои показания, легшие в основу отрывка «De Vita…», обвиняемый, он определенно говорит, что новиции на соборе consolantur, что может означать только рукоположение. Таким образом, надо предположить, что или на время ordo епископ у леонистов исчез, или что о нем не знал или не дал точного показания, отожествляя епископов с sacerdotes, обвиняемый. Первое маловероятно, так как поставление в пресвитеры происходит и, следовательно, поставлявшие но-вициев и новелланов sandaliati считали себя обладателями епископских прав.

В руках sandaliati находится вся организация секты. Их органом является ежегодный общий собор, обыкновенно устраиваемый в Ломбардии. Присутствовать на нем могут все sandaliati, но сходятся далеко не все. Так, из Германии приходит всего 3–4 человека, что объясняется необходимостью скрываться и трудностями дальнего путешествия. Но ректоры госпициев всегда бывают представлены в значительном количестве: «quasi omnes haeretici hospitiorum gubematores congregantur»^{143}. Прибывают и все визитаторы с собранною ими милостыней. Собор касается всех сторон жизни секты — tractatur de statu omni dictae sectae: выслушивает отчеты ректоров и визитаторов, назначает новых ректоров и распределяет визитаторам округа и денежные средства отдельным госпициям. На соборе же перфекты принимают верующих в среду новелланов и поставляют последних в sandaliati.