История Франции. Средние века. От Гуго Капета до Жанны Д'Арк

Во Фландрии изобиловали городские поселения, имевшие такую же структуру, — Гент, Ипр, Берг, Бурбур, Сент-Омер, Лилль. Граф переезжал из одного города в другой вместе со своей казной и «семьей». Его господство над замками было не столь сильным, как это часто представляют. В течение 60 лет в Брюгге одной и той же семье принадлежали две службы — шателена и прево. Их возглавлял, как и в клане Гарландов при короле Людовике, носитель церковного сана. Граф пытался усилить свое воздействие, по крайней мере, на новую силу — иностранных купцов. В марте 1127 года они съехались в Ипр «из всех соседних королевств в день престольного праздника Святого Петра, чтобы извлечь выгоду из большой ежегодной всеобщей ярмарки, которая проходила в полной безопасности при мире и под покровительством графа». Среди торговых гостей были ломбардцы; граф приобрел у них за 21 марку прекрасный серебряный кубок. «Местные горожане» должны были выступать поручителями за этих торговцев, своих «гостей». И горожане шли на риск. Некоторых из них убийство Карла Доброго застало в Лондоне. Они зарабатывали там денье, которые встречались еще. редко и возбуждали необыкновенную алчность у военных людей.

Не все воины стояли гарнизонами у графских замков. Фландрия ощетинилась не только замками, но и укрепленными домами. Такие дома не были столь мощными, как замки, но тем не менее предоставляли надежное укрытие. Там горожане в лихолетье хранили свое добро, там находили прибежище разбойники, совершавшие нападения. Некоторые из укрепленных зданий принадлежали рядовым рыцарям, однако хозяевами преобладающего их числа являлись более состоятельные люди, которых Галберт называет князьями, или пэрами: они представлялись равными графу. Хотя графская власть в этом княжестве была одной из самых прочных во Франции, его государь сталкивался с силами конкурентов. В Брюгге такие силы множились в доме шателенов. По словам Талберта, его глава, прево, «продавал» то, что предназначалось на жалование каноникам. Свою «кладовую», денежный запас, из которого прево черпал денье, он смешивал с казной церковного капитула. Обладая немалым состоянием, этот человек выдавал своих племянниц замуж за женихов из богатых родов. А славу собственного рода приумножал благодаря известности своих племянников (по рассказу, их было 16), которых подстрекал к «дракам», к «нападениям». Прево ввел своих родных в графскую семью, один из них служил камерарием, другой — кравчим, третий — секретарем, а сам он управлял канцелярией. В случае необходимости к такому мощному узлу властных сил стекалось значительное число рыцарей. И наступил день, когда «прево со своими племянниками, укрывшись в одной из комнат, вызывали к себе тех, кого хотели». Вход в комнату охранялся по приказанию прево. Примерно 300 человек «принесли клятву взаимной преданности, скрепив ее рукопожатиями».

В результате таких заговоров создавались боевые группы, затевавшие беспорядки, от которых страдали бедняки. Граф был для них единственным заступником. 200 крестьян явились в Ипр, чтобы припасть к его ногам. По их словам, люди из Брюгге, атаковавшие один из укрепленных домов в окрестностях, разграбили их земли. Крестьяне просили князя оказать им «отеческую» помощь для возвращения «скарба», скота, одежды, денег. Посовещавшись со своими людьми, граф отправился карать обидчиков. Он сжег дом одного из глабарей нападавших, им оказался племянник прево. Затем начались переговоры о мире, вместе пили доброе вино, вновь собирались за столом, говорили и пили. Состоялось примирение, но оно было лишь внешним. Злоба не исчезла. Вскоре она привела к убийству.