История Французской революции. Том 2

Требовали также более строгих положений против иноземцев. Они уже были отданы под надзор комитетов, но это считалось недостаточным. Представление об иностранном заговоре, будто бы имевшем главным двигателем Питта, более чем когда-либо наполняло умы, после того как в одном из пограничных городов нашли портфель с письмами на английском языке: очевидно, переписку агентов, находящихся во Франции. В этих письмах говорилось о значительных суммах, посылаемых тайным агентам, рассеянным по французским лагерям, крепостям и главнейшим городам. Одним поручалось сблизиться с начальниками и собирать точные сведения о состоянии войск, крепостей и запасов, другим – пробраться в арсеналы и склады с напитанными фосфором фитилями и поджигать их. «Старайтесь поднять курс до двухсот ливров за фунт стерлингов, – говорилось в этих письмах. – Нужно, по возможности, подорвать кредит ассигнаций и отказываться брать те, на которых нет изображения короля. Поднимайте цены на все товары. Прикажите вашим торговцам скупать и не продавать предметы первой необходимости. Если можете уговорить Кот…а покупать сало и свечи по какой угодно цене, то заставьте народ платить до пяти франков за фунт сальных свечей. Милорд весьма доволен тем, как поступил Б. Мы надеемся, что убийства будут совершаться с осторожностью. Переодетые священники и женщины всех лучше годятся для этой операции».

Письма эти только доказывали, что Англия держала нескольких шпионов во французских армиях и нескольких агентов на французских биржах, и, пожалуй, были между ними такие, кто выпрашивал деньги под тем предлогом, что при случае возьмутся совершить полезные убийства. Но всё это было совсем не опасно, и, конечно, многое бывало преувеличено, как всегда в рапортах такого рода агентов. Случились, правда, пожары в Дуэ, Валансьене, на парусной фабрике в Лорьяне, в Байонне и в артиллерийских парках близ Шемилье и Сомюра. Может быть, эти агенты и были виновниками пожаров, но уж конечно не они направили кинжал лейб-гвардейца Пари против Лепелетье или кинжал Шарлотты Корде против Марата. А если они и играли на бирже иностранными бумагами и ассигнациями, если они скупали кое-какие товары благодаря кредиту, открытому им в Лондоне Питтом, то всё же оказывали лишь ничтожное влияние на торговое и финансовое положение Франции, которое зависело от прочих, несравненно более важных, нежели эти низкие интриги, обстоятельств. Однако эти письма, совпав с пожарами, двумя убийствами и биржевой игрой, возбудили всеобщее негодование. Конвент декретом обличил английское правительство и объявил Питта врагом рода человеческого. В то же время он повелел немедленно арестовать всех иностранцев, поселившихся во Франции позже 14 июля 1789 года.

Наконец, вышел декрет о поспешном окончании процесса над Кюстином. Бирон и Ламарш были отданы под суд. С обвинительным актом против жирондистов велели поспешить, и Революционный трибунал получил приказ приступить к процессу в самом скором времени. Народный гнев обрушился и на последних Бурбонов, на несчастную семью, оплакивавшую в башне Тампля смерть последнего короля. Декретом от 1 августа объявлялось, что все остававшиеся во Франции Бурбоны будут сосланы, за исключением тех, что находились под мечом закона; что перевезенный в мае в Марсель герцог Орлеанский, которого федералисты не дали судить, будет опять привезен в Париж и осужден революционным трибуналом. Его казнь должна была послужить ответом тем, кто обвинял Гору в намерении сделать из него короля.

Злополучная Мария-Антуанетта тоже была обречена погибнуть на эшафоте. Она слыла душой всех заговоров бывшего двора и считалась гораздо более виновной, чем Людовик XVI. А главное, она имела несчастье быть дочерью Австрийского дома, а Австрия в эту минуту была самой опасной из неприятельских держав. Следуя обычаю выказывать особенно дерзкое пренебрежение самому опасному врагу, Конвент решил казнить Марию-Антуанетту в то самое время, когда императорские армии вторгались на французскую территорию. Бывшая королева была переведена в тюрьму Консьержери, как простая подсудимая, подлежавшая суду Революционного трибунала. Принцесса Елизавета, которую полагали сослать в колонии, была задержана, чтобы дать показание против сестры. Обоих детей полагалось воспитывать и содержать в заключении за счет Республики, с тем чтобы по заключении мира решить, как лучше поступить с ними.

До тех пор пленная семья в Тампле содержалась с некоторой пышностью, напоминавшей ее звание. Теперь декретом постановили ограничить это содержание самым необходимым. Наконец, в довершение всех этих актов революционного мщения, было решено взрыть и разрушить все королевские могилы в аббатстве Сен-Дени.

Глава XXVII