История героя: Огонь наших душ

Кьелл устало выдохнул, перенося последние капли эссенции немертвого дракона в тело дракона живого. Предстояла самая важная часть работы — слияние, и, подождав, пока движение душевных энергий в теле морского дракона немного утихнет, он начал понемногу ослаблять удерживающие обезличенную эссенцию Скиориелафаса оковы. Две могущественных драконьих души сплелись, но не в схватке, и не в эквилибриуме — одна из них просто и безыскусно пожирала другую.

Тело морского дракона встряхнулось раз, потом другой. Кьелл запоздало вспомнил о травме, нанесенной им Скиориелафасу — за всеми заботами, он малость подзабыл, что сломал морскому дракону позвоночник. Но, видимо, регенерация гигантского ящера работала и в его лишенном разума состоянии — дракон медленно поднялся на лапы, и потянулся всем телом, расправляя крылья и моментально заставив просторную подземную залу показаться тесной.

— Как ты себя чувствуешь, Этаоринисфарлас? — устало спросил Кьелл. Текеху поспешно поддержал его под руку, и протянул другу заранее приготовленное адровое зелье, которое тот с благодарностью осушил, кривясь от мерзкого вкуса.

— Я никак не могу понять, почему ты все еще пьешь эти гадкие эликсиры, — отстраненно заметил годлайк, следя за вертящим головой драконом. — Экера, с твоими связями, ты можешь себе позволить продукцию лучших алхимиков Дедфайра.

— Привык, — ответил гламфеллен. — Омерзительный вкус меня даже бодрит. И потом, я их много наварил, еще долго буду допивать, — он благодарно кивнул другу, и вновь повернулся к дракону, все не отвечающему на его вопрос.

— Этаоринисфарлас! — громче спросил он. — Ты меня слышишь? Ты все еще ты?

Дракон, повернувшись к нему, внезапно опустился на четыре лапы, и склонил голову, так, что его огромные глаза оказались почти на одном уровне с лицом Кьелла.

— Я чувствую себя великолепно, — прозвучал его голос в мыслях присутствующих.

Кьелл, подспудно ожидавший, что телепатия ожившего дракона начнет звучать столь же громко и резко, как ментальные крики его собратьев, был приятно удивлен: получив новое тело, Этаоринисфарлас сохранил деликатность мысленного общения. Его голос в разуме Кьелла приобрел лишь чуть больше силы и громкости, по-прежнему не вызывая дискомфорта.

— Я и не представлял, как соскучился по всем маленьким радостям жизни, по истинным чувствам, а не их имитации, — продолжил оживший дракон. — Даже наблюдать, обонять, и ощущать кожей убогую обстановку этой конуры доставляет мне радость. Спасибо тебе, Кьелл, за твой великий дар, дар жизни.

— Не, это не я, — рассмеялся тот. — Ну, не только я. И потом, это не дар, а обмен — ты нас защищал все это время. Что, отправишься полетать, разомнешь крылья? Всех, кого надо, мы уже предупредили, никаких неприятных шевелений в страже быть не должно. Разве что зевак набежит, тобой полюбоваться.

— Якоря эссенции все еще держат мою душу, — в ментальном шепоте дракона прозвучала тень удивления. — Пусть я и поглотил энергию предыдущего хозяина этого тела, его долги и обязательства перешли ко мне вместе с его силой.

— Это мы быстро поправим, — потер руки Кьелл, снимая с пояса убранный ранее жезл Перики. — Сейчас я эти долги малость прощу, со всей возможной окончательностью, и ты будешь свободен, как ветер.

— Погоди, Кьелл, — дракон поднес голову к одному из якорей, разглядывая его в упор жемчужно-белыми глазами. — У меня есть предложение к тебе и твоему другу. Не разрушай кандалы на моей душе. Просто… разомкни их.

— Э-э-э… вот сейчас не понял тебя, — ошарашенно ответил гламфеллен. — Зачем? Какой в этом толк, и для кого?

— Эти артефакты — ловушки эссенции, — ментальный шепот дракона, тихий, но предельно отчетливый, зазвучал вновь. — Оковы души — лишь одно из их назначений. Преврати эти оковы в… удобную постель, — тень смеха прозвучала в голосе дракона, — и я продолжу делиться своей эссенцией с древними артефактами, а Заклинатели и дальше смогут черпать из них силы. Ритуалы Перики не утратят силу. Я оставлю свое удобное жилище в городе, и переселюсь сюда — чувствую, сырость и полумрак этого места более по нраву мне, чем я думал поначалу.

— Ну, это здорово, наверное, — Кьелл озадаченно почесал нос. — Но потеря эссенции — крайне неприятный процесс, да и вреда может нанести немало. Со мной самим что-то подобное произошло, даже дважды, и меня до сих пор иногда мучают фантомные боли. Зачем тебе это?

— Я все еще чувствую себя обязанным тебе, Кьелл, тебе и Хуана, — ответил Этаоринисфарлас, и в его голосе зазвучала торжественность. — За величайший дар новой жизни, за беседы с многими разумными, за светящуюся адру, что подпитывала меня, мне не удалось отплатить вам ничем — ни один враг не приблизился к Некетаке за эти месяцы. Мое тело исполнено силы двоих душ, и мощь их бурлит во мне. Я отдам часть моей новой силы, часть того могущества, что переполняет меня, в благодарность за все те блага, которыми Хуана одарили меня, и долг будет оплачен.