История гестапо

30 июня было последним проявлением насилия как пережитка революционной эпохи, по меньшей мере внутри Германии. В последний раз люди увидели, как цинично уничтожались неугодные кому-то деятели. Позднее гестапо устраняло их более скрытыми способами. Ореол страха вокруг гестапо после этой кровавой бани стал еще заметнее. «Все дрожали перед ними, — говорил Гиммлер об эсэсовцах. — Все знали, что в случае необходимости, если получат приказ, они не остановятся перед повторением этих ужасов».

Почти все приказы о казнях были подписаны Гиммлером и Гейдрихом, не только по Берлину, но и по Северной Германии. Фон Эберштейн, в то время шеф СС центрального района, был приглашен к Гиммлеру в Берлин за неделю до чистки. Ему было предложено держать силы СС в состоянии боевой готовности. 30 июня агент СД прибыл в Дрезден с приказом, предаисывавшим арестовать 28 человек, 8 из которых должны быть немедленно казнены. Приказ, подписанный Гейдрихом, был предельно краток: «По приказу фюрера и канцлера рейха X… должен быть казнен за государственную измену». Эти незаконные приказы от имени властей, которые не имели права их принимать, подписанные чиновником, также не облеченным таким правом, выполнялись с чрезвычайной точностью. Какая дисциплинированность!

Во время событий 30 июня Гейдрих приобрел непревзойденную по своей жестокости репутацию. Его исключительная устремленность испугала даже самых закаленных бойцов партии. Убежденный нацист министр внутренних дел Фрик заявил в мае 1935 года Гизевиусу: «Возможно, когда-нибудь мне придется согласиться, чтобы в министерство вошел Гиммлер, но ни в коем случае я не допущу туда убийцу Гейдриха».

В последние месяцы 1934-го и в начале 1935 года таинственные убийцы казнили около 150 руководителей СС. На их трупах оставлялись картонные карточки с буквами «РР», означавшими «месть за Рема». Речь шла, скорее всего, о подпольной группе СА, сохранившей верность своему бывшему шефу, которую гестапо не сумело раскрыть.

Гиммлер получил право на благодарность. И 20 июля Гитлер подписал следующее распоряжение: «Учитывая выдающиеся заслуги сил СС, особенно во время событий 30 июня 1934 года, я возвожу СС в ранг самостоятельной организации в рамках НСДАП. Рейхсфюрер СС, как и начальник штаба СА, будет впредь находиться в прямом подчинении Верховного командования СА».

А Верховным командующим СА был сам Гитлер.

Распоряжение от 20 июля ставило Гиммлера на равную ногу с Лютце, а службы СС получили полную независимость от СА, подразделением которой они до сих пор являлись. Гиммлер отныне подчинялся только Гитлеру.

Оно имело и еще одно последствие: Гиммлер теперь мог проводить в рамках СС любые меры, какие сочтет нужным: например, создавать и вооружать войсковые подразделения СС. Таким образом, в тот момент, когда Гитлер давал обещание Бломбергу сделать рейхсвер единственной организацией нации, имеющей право носить оружие, оно уже было нарушено. Единственным вооруженным подразделением, которым до этого располагали СС, было «Лейбштандарте Адольф Гитлер», занятое личной охраной Гитлера. После 30 июня началось широкое формирование маршевых и специальных подразделений, которые вскоре превратились в личную армию Гитлера, а также создание зловещих полков «Мертвая голова», чей кровавый произвол в концлагерях длился целых одиннадцать лет.

Хозяин гестапо Гиммлер воспользовался своей независимостью, чтобы завершить проникновение людей СС во все звенья административного механизма. Получило широкое распространение совмещение должностей одним и тем же лицом. В результате почти повсюду должность префекта полиции германских городов закреплялась за руководителем местной организации СС. Вышестоящий руководитель полиции и частей СС не мог по собственной инициативе давать какие-либо приказы полиции. Он являлся личным представителем Гиммлера и осуществлял передачу приказов и контроль по их исполнению.

Военные были обеспокоены таким ростом влияния СС, которого они не предвидели. Между армией и СС возникли трения. Чтобы успокоить военных, Гитлер демонстративно принял их сторону. Не пришло еще время показать им, какая страшная реальность крылась за этим проявлением дружбы.

Военные снова поверили клятвам. Операция, которую они провели в июне—июле 1934 года, была лишь повторением маневра, позволившего им в свое время завладеть республикой, поддерживая ее принципы с единственной целью — взять в свои руки рычаги управления. И не было явных причин, которые не позволили бы им повторить свой успех.