История города К.

К счастью, разумеется, для самого Шабашкина. Хотя в Крыжовинске и не считается грехом одобрять сразу двух взаимоисключающих претендентов, натуры аборигенов широки отнюдь не до бесконечности. При прочих равных условиях, на родине мятежников и самозванцев перевес получает тот, кто претерпел от начальства. «Вишь ты, как они его, болезного», – приговаривали крыжовинцы, наблюдая, как поднятые по тревоге дворники обдирают со стен серенькие спикерские агитки. Понятно, что поток плакатов «за», выполненных на лучшей глянцевой бумаге, подточил бы образ гонимого Ивана Минаевича.

К тому же цап-царапинские имиджмейкеры переусердствовали. На Руси в ту пору был высок рейтинг рычащего генерала, устроившего переполох на президентских выборах. Одного из спутников Николая Александровича ещё по комсомолу осенило: что, если задействовать знаменитого военного?.. Делегацию от крыжовинского губернатора генерал вначале принял неласково: по обыкновению своему зарычал так, что у бывшего комсомольца расстегнулись запонки. Насладившись произведенным эффектом, страшный политик послал денщика узнать, чего хотят. Комсомолец зашептал что-то денщику на ухо и стал загибать пальцы. Тот, выслушав посла, также на ухо передал предложение генералу. Генерал до предела сдвинул брови, но повторно рычать не стал. Велел ждать три дня. Потом допустил подержаться за руку и снялся на видео. Его рычание в поддержку Цап-Царапина крутили с утра до ночи по всем теле- и радиоканалам.

Имиджмейкеров уже наградили премиями из фонда борьбы с коммунизмом, когда произошел сюрприз. Московский генерал публично поддержал еще двух претендентов поплоше. Те, по слухам, ездили к нему сами и тоже загибали пальцы. Крыжовинский избиратель перед такой гримасой буржуазной демократии здорово смутился.

И всё же социологи предсказывали Николаю Александровичу триумф. Им вторили экстрасенсы, обещавшие три срока подряд и перемены в личной жизни. А закулисная дипломатия под занавес обеспечила губернатору новый прорыв. На милость коммунальщика сдался патриарх крыжовинской демократии – доцент Абрамкин. Воротясь из столицы несолоно хлебавши, Виктор Евсеевич с полгода мыкался без оклада и должности. С объявлением всенародных выборов он выдвинул себя сам (радикал-демократа замучила юная супруга, требуя радикальной смены гардероба). Эмиссары Цап-Царапина мастерски провели трудные переговоры об уступках и компенсациях. Абрамкин снялся с пробега в пользу Николая Александровича и теперь ждал подведения итогов.

Губернаторский марафон завершился, как учили – ударно. Цап-Царапин и Бубенцов торжественно скрепили подписями договор о всеобщей любви. Любить и не бросать друг друга обязывались сподвижники Николая Александровича по работе с антикоммунистическим фондом, они же члены многочисленных штабов и агитбригад… Маршировали гимназические оркестры. В воздухе кружилось конфетти. Под конец губернатор и наместник облобызались, подав сигнал к открытию грандиозного фейерверка.

В ночь на понедельник, одновременно с подсчетом голосов, крыжовинский бомонд собрался у накрытых столов. Местом банкета был выбран, конечно, бывший горком комсомола – ныне бизнес-центр «Ахиллес». Радушные хозяева развернули перед гостями богатейшую панораму напитков и закусок. Губернатор, появившийся во фраке с бабочкой, был в ударе. Тосты, которым позавидовал бы любой тамада, прямо сыпались из Николая Александровича. За тостами перешли к песням. После «Жила бы страна родная…», когда многие полезли обниматься и всплакнули украдкой, настал черед анекдотов. Ставленник Чубайса раскрыл рот, чтобы поразить присутствующих дам последней столичной штучкой. В этот момент к пирующим вбежал с перекошенным лицом недавний посол, навещавший страшного генерала. Веселье вмиг прекратилось. Николай Александрович остался стоять с открытым ртом. В гробовой тишине было слышно, как храпит, лежа лицом в салате, самый молодой имиджмейкер.

Крыжовинцы не читали научно обоснованную программу обкома партии, но выбрали Шабашкина. Лучший за четыреста лет коммунальщик проиграл.

Глава пятая

Народно-патриотический губернатор

Из дневника журналиста Летунова

Эта глава базируется на записках очевидца событий. Псевдоним «Летунов» использован по его просьбе. Меня в его дневнике привлек бесспорный дар документалиста, а также редкое в наше время простодушие, с которым указанный работник прессы излагает свои мысли.

– Прим. автора.

День 1-й

00 часов 30 минут. С вечера дежурю в Думе. Шабашкин уединился, к народу не выходит. Народа, вообще, не очень много. Прессы кот наплакал. Коллеги на банкете у Цап-Царапина. Вчера разыграли в «орёл-решка», кому идти пьянствовать. Я пролетел. Буду смотреть, как проигрывают коммунисты.