История инакомыслия в СССР

Тогда же, весной 1976 г., Юлия Вознесенская, поэт Геннадий Трифонов, художники Игорь Синявин и Вадим Филимонов стали готовить иллюстрированный поэтический сборник «Мера времени». Все они участвовали и в подготовке очередной затеи независимых художников — устроить 1 июня выставку на открытом воздухе, как в Москве. Местом выставки избрали набережную Невы около Петропавловской крепости. Выставка была разогнана милицией и кагебистами. 12 июня ее попытались повторить — но тоже безуспешно. Художники выразили свое возмущение анонимно, но не чураясь «политики». В ночь с 3 на 4 августа 1976 г. на стене Петропавловской крепости появилась надпись огромными буквами: «Вы душите свободу, но душа человека не знает оков». И в других местах города: «Долой партийную буржуазию!», «Партия — враг народа», «СССР — тюрьма народов», «Свободу политзаключенным!» и «Слушайте Голос Америки!».[299]

13 сентября были арестованы художники Юлий Рыбаков и Олег Волков, а с ними — Наталья Лестниченко и Юлия Вознесенская. Мужчин шантажировали судьбой подельниц. Ради того, чтобы женщин отпустили, Рыбаков и Волков признались, что и апрельские надписи в трамваях, и августовские — их рук дело.[300]

Конец 1976 — начало 1977 гг. были чрезвычайно насыщены событиями.

5 декабря 1976 г. в Ленинграде впервые состоялась демонстрация в защиту прав человека. Она была проведена в то же самое время, что и традиционная демонстрация правозащитников в Москве, тоже у памятника Пушкину. 13 ленинградских демонстрантов, как и в Москве, обнажили головы в знак траура по конституционным свободам и в знак солидарности с жертвами беззаконий. Демонстрация прошла спокойно. Ничего не подозревавшие милиционеры не увидели чего-либо криминального в совершенном на их глазах молчаливом обряде. Зато к повторению митинга в честь декабристов 13 декабря 1976 г. власти подготовились. Только семеро из 50 намеревавшихся участвовать в митинге добрались до площади, но и они были немедленно задержаны.[301]

21 декабря была арестована, а 29-го уже осуждена на 5 лет ссылки Юлия Вознесенская за так и не увидевшую свет «Меру времени» (было признано клеветой утверждение в манифесте редколлегии, что в СССР нет свободы печати, нет свободы слова).[302] Остальные члены редколлегии тоже были «обезврежены»: Трифонова и Филимонова осудили по уголовным обвинениям, Синявина отпустили за рубеж.[303]

В марте 1977 г. состоялся суд над Рыбаковым и Волковым. Они согласились на предложенный им сценарий суда — считать надписи «хулиганством» и «порчей государственного имущества» без упоминания об их содержании. В суд пустили друзей и даже иностранных корреспондентов, так как подсудимые послушно повторяли что было велено. (Приговоры: Рыбакову — 6 лет лагеря усиленного режима, Волкову — 7 лет строгого).[304]

Суды не прервали сближения «второй культуры» с правозащитным движением. Среди ленинградской независимой интеллигенции многие стали сознавать, что прежняя отстраненность от общественных проблем чревата духовным кризисом, выхолащиванием, спадом «второй культуры». Правозащитные демонстрации в Ленинграде, как и в Москве, стали ежегодными (с 1977 г. их и здесь проводили в день прав человека 10 декабря). Решив провести выставку в честь венецианского Бьеналле-77, ленинградские художники-нонконформисты приурочили ее открытие к началу Сахаровских слушаний в Риме. В выставке участвовали 17 ленинградских и 7 московских художников.[305]

«Вторая культура» — самое многочисленное и активное из независимых общественных движений в Ленинграде. Несмотря на благоприятное изменение отношения к московским правозащитникам, движение за права человека в его московском варианте в Ленинграде не привилось. Единственный последовательный и многие годы самостоятельно выступающий правозащитник в Ленинграде — Эрнст Орловский.[306]

Обычно ленинградцы, тяготеющие к правозащитной деятельности, по-прежнему кооперируются с москвичами. В 1978 г. среди основателей созданного в Москве Свободного межпрофессионального объединения трудящихся (СМОТ) были ленинградцы Лев Волохонский, Николай Никитин, Владимир Борисов, Александр Иванченко и др. (о СМОТе см. главу «Движение за социально-экономические права», стр. 316-318).

КГБ подозревал ленинградцев и в сотрудничестве со сборником «Память», и с журналом «Поиски», и с «Хроникой текущих событий». Во всяком случае, весной 1979 г. здесь прошло несколько обысков одновременно в Москве и в Ленинграде — у Арсения Рогинского, Сергея Дедюлина, Валерия Сажина по делу о «Поисках», а об остальных расспрашивали усиленно на допросах по этим обыскам. В августе 1981 г. Рогинский был арестован и осужден по сфабрикованному уголовному обвинению на 4 года лагеря общего режима. На суде упоминалось о его публикациях в «Памяти».[307]