История Индонезии. Часть 2

Кризисом национально–революционного крыла движения пытались воспользоваться национал–реформисты, не подвергавшиеся преследованиям. Сутомо вынашивал план создания в Индонезии единой буржуазно–националистической партии по образцу Индийского национального конгресса, разумеется, под собственной эгидой. При уже достигнутой степени дифференциации движения и гегемонии в нем левого крыла это, конечно, было неосуществимо. Сартоно решительно отклонил предложение «влить» Партиндо в состав ПБИ. Доктору Сутомо пришлось удовольствоваться консолидацией только либерально–реформистского крыла. В конце 1935 г. на базе ПБИ, Буди Утомо и трех локально–этнических союзов (Сарекат Суматра, Сарекат Селебес, Каум Бетави М. Тамрина) была образована Партия Великой Индонезии (Париндра, 1935—1942 гг.) под руководством Сутомо и М. Тамрина. Ее программа выдвигала требование создания «великой» (а не независимой) Индонезии на базе общенационального единства. Глухо упоминалось о праве Индонезии на самоопределение. Париндра приняла стратегию сотрудничества и участия в фолксрааде. Главный упор делался ею, как прежде ПБИ, на «конструктивную деятельность». Париндру справедливо называли «партией нарождающегося индонезийского капитализма».

Объединение и курс на привлечение масс дали свои плоды: в начале 40‑х гг. численность Париндры составляла около 10 тыс. человек. В нее входили торгово–предпринимательским круги, часть среднего и низшего чиновничества, а также ремесленники, рыбаки, крестьяне, рабочие. Кооперативный союз партии объединял еще 10 тыс. крестьян.

Продолжающиеся репрессии против Федерации политических партий (ПППКИ) и выход из нее Партиндо, а затем организаций, объединившихся в Париндре, делали ее дальнейшее существование бессмысленным. Федерация не была распущена, но после 1935 г. тихо и незаметно угасла.

Нейтрализация правительством леворадикальных союзов переместила центр политической деятельности в Фолксраад. В 1936 г. Сутарджо, лидер Союза туземных чиновников, представитель феодально–националистического крыла, провел через Фолксраад петицию, адресованную королеве и Генеральным штатам Нидерландов, которая, ссылаясь на статью первую конституции, ходатайствовала о созыве имперской конференции и проведении серии реформ с тем, чтобы предоставить Индонезии право ограниченного самоуправления. Петиция была столь умеренной, что ее поддержали даже голландцы–блейферс, прочно «вросшие» в колонию. Лишь два года спустя последовал отказ под предлогом «незрелости Нидерландской Индии».

ИНДОНЕЗИЯ НАКАНУНЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ. СОЗДАНИЕ ГАПИ

После 1936 г. противоречия империалистических держав еще более обострились. Развернулась подготовка новой мировой войны. Повысился спрос на стратегическое сырье, включая нефть, каучук, олово (доля Индонезии в мировом производстве составляла соответственно З[18]

, 37 и 17%). Около 80% этих товаров вывозилось в Англию и США. Производство этих и других сырьевых товаров возросло. Прогрессировала обрабатывающая промышленность. Голландцы построили две бумажные, две текстильные и лакокрасочную фабрики, а также маргариновый и электроламповый заводы. Монополии США соорудили автосборочный завод, фабрику авторезины, открыли в Батавии крупный банк. Они получали огромные концессий, особенно для производства стратегического сырья: только в каучуковые плантации их вложения достигали 40 млн ам. долл. Сокращать в годы кризиса за рубежом в целом, в Индонезии американские инвестиции росли.

Напротив, рост японских инвестиций Батавия сдерживала. Скромные рыболовные, каучуковые и лесные концессии Японии находились на Калимантане; каучуковые — на Суматре. Заявка на нефтяную концессию была отклонена. Ограничивали Голландцы и японский импорт в Индонезию. В 1938 г. он упал до 15% (в 1933 г. он составлял 32%, занимая первое место). Японцы бурно протестовали против ограничения их торгово- экономической экспансии. В 1937 г. концерн Мицубиси безуспешно требовал передачи ему в «вечную аренду» всего Западного Ириана.

Начиная с середины 30‑х гг., откликаясь на призыв VII Конгресса Коминтерна, прогрессивные силы, индонезийские левые националисты в метрополии и колонии включились в борьбу за создание единого антифашистского фронта[19]. Было решено отказаться от принципа несотрудничества при условии уступок со стороны колонизаторов. Открывалась возможность создания единого национального антиколониального фронта с реформистскими и религиозными организациями Индонезии. Другой причиной изменения тактики борьбы была атмосфера им лицейского террора, практически исключавшая массовые выступления за независимость Индонезии под лозунгом несотрудничества.