История Испании

И вот таким печальным образом, дамы и господа, после потери Кубы, Филиппин, Пуэрто-Рико и даже стыда, скукожившись до своей полуостровной территории и пары кусочков Африки, в упор не замечаемая теми великими державами, которые еще пару веков назад были у нее на подхвате, Испания вошла в xx век, который припас для нее особый вызов. Сын королевы Марии Кристины перестал быть Альфонсито и стал Альфонсом XIII. Но и в этом нам не слишком повезло, поскольку он явно не был наиболее адекватной фигурой для тех турбулентных времен, что нас ожидали. Альфонс был парнем добродушным – это семейная черта, ее можно проследить от его бабки Изабеллы до его же внука Хуана Карлоса – и патриотом к тому же, искренне любящим Испанию. Проблема, или одна из них, заключалась в том, что для борьбы в очень непростых обстоятельствах ему недоставало силы характера. Как пишет Хуан Эслава Галан, «он отличался вкусами барчука»: автомобили, лошади, утонченная роскошь напоказ и красивые женщины, с которыми им было прижито несколько внебрачных детей. Но вот в том, что касалось взвешенного и осторожного управления, он оказался не столь силен, как в постели. Альфонс был коронован в 1902 году, как раз в тот самый момент, когда уже покатилась к черту та система круговорота, когда у руля государства чередовались либералы и консерваторы. За двадцать последующих лет сменятся тридцать два правительства. Появятся новые партии, новые амбиции, новые надежды. И будет меньше смирения. Мир вокруг стал сложнее, разорившаяся и голодная деревня продолжала пребывать в руках землевладельцев и касиков, а пролетариат в городах все активнее поддерживал левые партии. Итого: республиканцы набирали силу, и государственные проблемы – вам, наверное, покажется знакомой эта деталь – способствовали политическому оппортунизму, если не сепаратизму, каталонских и баскских националистов, почуявших, что бизнес под названием «быть испанцем» уже не приносит тех дивидендов, что прежде. Что же касается пролетариата, и прежде всего анархистов, на которых Испания всегда была особенно щедра, то они отличались торопливостью, отчаянием и яйцами, которые своим размером не уступали таковым у коня Эспартеро. Один из них, итальянец, уже в 1897 году отправил к праотцам Кановаса. А дабы разговеться после поста, второй, по имени Матео Морраль, преподнес юному королю в день его свадьбы подарочек: бросил на мадридской улице Майор бомбу, и она в клочья разнесла половину свадебного кортежа. Да и за последующие за этим событием три десятка лет его коллеги оставят глубокий след в испанской жизни. В числе других причин еще и потому, что им посчастливилось устранить таких политиков, как Дато и Каналехас (последний был убит, когда разглядывал витрину книжного магазина, что для политика наших дней – вещь уже совершенно невозможная); а в случае с Маурой и с диктатором Примо де Риверой (попытки отправить на тот свет короля выведем за скобки) почти удалось добиться желанного результата. Кроме всего прочего, в силу своей безбашенности они немало поспособствовали краху Второй республики, однако не будем торопить события. Пока что, в самом начале века, то, что делали – или претендовали на это – анархисты, так это пытались перевернуть все вверх тормашками, в святой уверенности, что система насквозь прогнила и что единственное лекарство – подорвать ее и раскурочить до основания. Как-то так. Были они в этом вопросе правы или нет? Может, и были, но бесспорно другое: с этими своими убийствами и бомбами – то тут, то там – они без конца становились ньюсмейкерами первых полос газет. Включая и ту бомбу, что анархисты взорвали в барселонском оперном театре «Лисео», метя в цвет местной буржуазии с их миллионными состояниями, после чего партер моментально превратился в прилавок мясной лавки. Но тем, что действительно привлекло к ним всеобщее внимание, в том числе и на международной арене, стала «Трагическая неделя» – и тоже в Барселоне. В Марокко – об этом мы поговорим в следующей главе – началась весьма неслабая заваруха; ну и, как всегда, на войну стали призывать бедняков и разных других обездоленных. Погрузка войск на борт, а при сем действе присутствовало и некоторое количество набожных сеньор-католичек, явившихся в порт раздавать ладанки и образки со святыми, закончилась революционной вспышкой, после чего запылал весь город: в программе значились поджоги монастырей, уличные бои и кровавое подавление мятежа. Правительству было необходимо, чтобы кто-то за это ответил, ну и виновным назначили лидера анархистов Франсиско Феррера Гуардиа, которого, как тогда выражались, «подвергли воздействию оружия». Эта казнь вызвала широкую волну левых протестов во всем мире, послужила причиной падения правительства консерваторов и привела к рулю правительство либералов, сделавшее что могло. Однако все уже трещало по швам и до такой степени, что, когда главой этого либерального правительства стал тот же Каналехас, один из анархистов всадил в него пулю, в то время как тот книжки разглядывал. Каналехаса сочли слишком мягким. И вот так, мало-помалу, но с каждым новым случаем набирая обороты, мы приближались к 1936-му. Но пока что впереди остается еще много событий, которым суждено произойти, и немало крови, которой придется пролиться. Так что не отходите далеко от экрана.