История иудаизма

Культ мученичества, для которого мифы о героическом сопротивлении были не менее важны, чем само сопротивление, присутствует во многих течениях иудаизма, появившихся позже (см. например, в главе 6 описание Иосифом Флавием ессеев). Надежда на воскресение укрепляла решимость не только ессеев, но и раннехристианских мучеников, которые не скрывали, что герои эпохи Маккавеев служили им образцом. В поздней античности, начиная с III века, раввины создали «конкурирующие» истории мученичества, среди которых мрачная, но возвышенная история мучений рабби Акивы, казненного римлянами (см. главу 10). Уже в I веке в сюжете о жертвоприношении Исаака (в исходной версии, в Книге Бытия, это только испытание готовности Авраама принести в жертву самое дорогое по требованию Бога) наметилось развитие: в новом варианте подчеркивалась готовность самого Исаака к мученической смерти. В пересказе Флавия в «Иудейских древностях» говорится, что в момент восхождения с отцом на гору Мория Исааку было двадцать пять лет. Лишь на вершине горы Авраам поведал сыну, что тот должен быть принесен в жертву. Реакция Исаака была, как и полагается, благочестивой:

Исаак спокойно выслушал эти слова (потому что при таком отце он сам по необходимости должен был отличаться благородством характера) и, сказав, что его рождение было бы незаконным, если бы он вздумал уклоняться от исполнения решения Господа Бога и отца своего и не предоставил бы себя охотно в распоряжение их обоих, тем более что было бы уже беззаконием не послушаться отца, хотя бы он один только решил это жертвоприношение, взошел на алтарь, готовясь быть принесенным в жертву.

Подобные предания об Исааке, с готовностью идущем на смерть, широко распространились в еврейской литературе поздней античности, не в последнюю очередь в таргумах, где их популярность может быть частично обусловлена конкуренцией с христианским образом добровольно идущего на мучительную смерть Христа [29].

За что же именно готовы были умереть иудейские мученики? За иудаизм, под которым понимался Завет между Богом и Израилем, закрепленный в Моисеевом законе. Теперь, когда мы исследовали столько толкований этого закона, стоит еще раз подчеркнуть, что до 70 года н. э. поклонение Богу в Иерусалимском храме занимало в нем центральное место. Иосиф Флавий живо описывает готовность широкой массы евреев пожертвовать жизнью, лишь бы защитить Храм от осквернения императором Калигулой, задумавшим в 40 году н. э. водрузить там собственную статую:

Когда же они сослались на их закон и предания отцов‚ которые запрещают ставить не только человеческое изображение‚ но даже и божественную статую‚ и не только в Храме‚ но и вообще в каком бы то ни было месте страны‚ Петроний… спросил их: «Так вы в таком случае хотите вести войну с императором?» Иудеи возразили: «Дважды в день мы приносим жертвы за императора и римский народ‚ но если он хочет еще поставить свои статуи‚ то он должен прежде всего принести в жертву весь иудейский народ. Мы со своими детьми и женами готовы предать себя закланию» [30].

Какова же была религиозная реакция со стороны евреев, когда всего тридцатью годами позднее другой римлянин, будущий император Тит, превратил Храм в груду развалин?

Часть III. Формирование раввинистического иудаизма (70–1500 гг. н. э.)

9. От языческого Рима к исламскому и христианскому Средневековью