История иудаизма

Не прошло и месяца, как в результате этих столкновений был зверски убит Анан, после чего вплоть до весны 70 года зелоты фактически контролировали внутренние помещения Храма и принесение жертв. Только когда перед Песахом 70 года римские войска во главе с Титом начали осаду города, зелоты согласились сотрудничать с другими еврейскими партиями в борьбе против общего врага [54].

Единственный дошедший до нас рассказ о действиях зелотов в этот период принадлежит перу Иосифа Флавия, которого вряд ли можно считать непредвзятым наблюдателем. К 68 году он уже сам сдался римлянам, повинуясь, как он утверждал, божественному повелению. Из всех еврейских повстанцев хоть какую-то легитимность он был склонен признавать разве что за группировкой во главе с его прежним союзником Ананом. Поэтому трудно понять, насколько можно верить его описаниям крайней разнузданности зелотов на пике восстания:

Тогда разбойничья жадность солдат сделалась ненасытной: дома богатых обыскивались; убийства мужчин и оскорбления женщин служили им утехой. Обагренные еще кровью, они пожирали награбленное и из одного пресыщения бесстыдно предавались женским страстям, завивая себе волосы, одевая женское платье, натирая себя пахучим маслом и для красоты расписывая себе глаза. Но не только в наряде и уборе подражали они женщинам, но и в своих страстях и в избытке сладострастия измышляли противоестественные похоти. Они бесчинствовали в городе, как в непотребном доме, оскверняя его самыми гнусными делами. Женщины на вид — они убивали кулаками; шагая изящной, короткой походкой, они вдруг превращались в нападающих воинов; из-под пестрых верхних платьев они вынимали кинжалы и пронизывали каждого, становившегося им на пути.

Маловероятно, чтобы Иосиф предоставил читателям ясное понятие о религиозной идеологии группы, которую он настолько презирал; как следствие, о религиозных воззрениях зелотов приходится догадываться исходя не столько из оценки Иосифа, сколько из описанных действий их приверженцев [55].

В описании Иосифа зелоты предстают разбойниками, но их вождями, судя по всему, были священники, самый примечательный из которых — Элеазар, сын Симона (или Гиона), которого двумя годами ранее, в октябре 66 года, народное собрание «прокатило» при назначении полководцев (хотя он и распоряжался значительной частью общественной казны), «так как они видели в нем властолюбивого человека‚ а преданные ему зелоты вели себя как его телохранители». Иосиф объясняет последующий приход Элеазара к власти его интригами и тем, что он распоряжался денежными ресурсами, но священническое происхождение вождей зелотов и их страстная преданность делу защиты Храма говорят скорее о религиозной мотивации, чем о стремлении к власти ради власти. Вера зелотов в божественное вмешательство проявилась, как было отмечено в главе 5, уже в момент захвата ими Храма, когда они решили выбрать нового первосвященника по жребию. Иосиф, осуждая их решение, пишет, что, по утверждению зелотов, «и в былые дни первосвященническое достоинство давалось по жребию. В сущности же это было уничтожение бесспорного закона — средство к возвышению их власти, к насильственному захвату высшего достоинства, к чему они, собственно, и стремились». Это осуждение со стороны Иосифа не помешает нам заметить, что, по его же словам, сами зелоты в качестве обоснования приводят древнюю традицию. Жребий, разумеется, передавал выбор из рук человеческих в Божьи [56].