История Консульства и Империи. Том IV. Книга 1

Дойдя через Вреде до Меттерниха, запрос Коленкура поставил министра в весьма затруднительное положение, ибо отказ от переговоров после проявленных им мирных инициатив стал бы проявлением непоследовательности, шокирующей и даже опасной: ведь обе стороны стремились завоевать общественное мнение в Европе и в самой Франции. Меттерних и император Франц по-прежнему склонялись к переговорам, правда, с чуть большими притязаниями относительно Италии, но воображение остальных союзников, после того как по желанию Англии и под давлением германских страстей военные действия решили продолжать, снова воспламенилось. Неожиданная

легкость, с которой удалось проникнуть в Швейцарию и во Францию, убедила их, что остается только двигаться вперед, чтобы завершить войну сообразно самым смелым пожеланиям, и если послушать их, можно было решить, что им не следует опасаться иного врага, кроме собственных разногласий. Правда, разногласия эти были велики. Австрия не хотела, чтобы датчан приносили в жертву Бернадотту, а короля Саксонии — Пруссии, Александр желал в точности обратного. Тирольцы хотели тотчас перейти под скипетр Австрии, а Бавария требовала предварительного возмещения. Англия думала только об основании монархии Оранского дома, чтобы закрыть Франции дорогу к Шельде, а Австрия, прежде чем согласиться с ее притязаниями, желала, чтобы Англия обещала ей свое влияние против России. Среди этих споров трудно было принять решение о чем бы то ни было, тем более решение о приостановлении военных операций.

Между тем стало известно об обстоятельстве, весьма счастливом для коалиции: о скором прибытии самого лорда Каслри, не побоявшегося покинуть министерство иностранных дел, чтобы представлять Англию при мо-нархах-союзниках. До сих пор Англию в коалиции представляли лорд Каткарт, храбрый военный и слабый дипломат, и лорд Абердин, мудрый человек, которому ставили в упрек чрезмерное миролюбие. Однако недостаточно было иметь простых послов, каковы бы ни были их заслуги, в совете государей, где все державы были представлены императорами, королями или премьер-министрами. И Сент-Джеймский кабинет решил послать на передвижной конгресс коалиции самого выдающегося из своих членов, лорда Каслри, дабы умерить страсти, поддержать согласие, выдвинуть на первый план пожелания Англии и, добившись их удовлетворения, по всем другим вопросам выступать за умеренные решения. Отбыв из Лондона в конце декабря и остановившись на некоторое время в Голландии для совета с принцем Оранским, он собирался появиться во Фрайбурге во второй половине января. Никто не захотел бы принимать решения или давать ответы без него.

Ожидание лорда Каслри и доставило Меттерниху средство ответить французскому переговорщику. Он

передал Коленкуру, что, поскольку Англия решила прислать в лагерь союзников министра иностранных дел, необходимо дождаться его прибытия, прежде чем установить место, цель и направление новых переговоров.

Коленкур передал его ответ Наполеону и стал ждать на аванпостах, остерегаясь привлекать публичное внимание к своей особе, дабы не усугублять унизительность своего положения.

Наполеон питал слишком мало иллюзий, чтобы удивиться приему, который нашел Коленкур. С каждым днем его войска отступали всё дальше вглубь страны, и он не мог больше откладывать отъезд в армию. Маршал Виктор в конечном счете полностью отошел за Вогезы, оставив все проходы. Его героическая кавалерия, не разделявшая подавленности своего начальника, по-прежнему атаковала неприятельские эскадроны и рубила их саблями, но Виктор отошел на Эпиналь, а затем на Шомон и занял позицию в верховьях Марны у Сен-Дизье, потеряв 2-3 тысячи человек из-за переутомления и дезертирства. У него оставалось не более 7 тысяч пехотинцев и 3500 конников.

Мармон, попытавшись оказать сопротивление Блюхеру на Сааре, отступил на Мец, оставил там в качестве гарнизона дивизию Дюрютта и отошел на Витри. В его распоряжении имелось 6 тысяч пехотинцев и 2500 конников. В верховьях Марны к Виктору и Мармону присоединился Ней с двумя дивизиями Молодой гвардии, в то время как Мортье, выдвигавшийся со Старой гвардией к Лангру, отступал к Бар-сюр-Обу, теснимый Дьюлаи и принцем Вюртембергским.

Наполеон льстил себя надеждой, что при продолжении отступления можно будет быстро пополнить корпуса Мар-мона, Виктора и Макдональда и довести каждый из них до 15 тысяч солдат. Их уже немного пополнили, но дезертирство и необходимость оставлять гарнизоны в крепостях сократили их до тех малых размеров, которые мы только что привели. Гвардия, которую Наполеон надеялся довести до 80 тысяч пехотинцев, не составляла и 30 тысяч, 7-8 тысяч из которых находились в Бельгии под началом генералов Роге и Барруа, 6 тысяч — под началом Нея в Сен-Дизье, 12 тысяч — под началом Мортье в Бар-сюр-Обе. Правда, в Париже завершалась организация