История Консульства и Империи. Том IV. Книга 1

с дивизией Дюфура, 1-й резервной, в Пине, на полпути из Бриенна в Труа. В самом Труа формировалась 2-я резервная дивизия под началом генерала Амелине, в ней числилось не более 4 тысяч человек. Наполеон распорядился доукомплектовать ее до 8 тысяч и усилить всеми национальными гвардейцами Бургундии. С Амелине и Жераром, насчитывавшими 12 тысяч человек, со Старой гвардией, насчитывавшей 15 тысяч, маршал Мортье мог располагать 27 тысячами человек. В ближайшие дни Наполеон надеялся присоединить к нему 15 тысяч солдат, прибывавших на почтовых из Испании, что должно было сформировать силы примерно в 40 тысяч человек. Присоединившись к Мортье с 25 тысячами, которыми он располагал сам, Наполеон мог выставить против армии Шварценберга 65 тысяч человек.

В то же время он вновь позаботился об обороне Сены и Йонны и повторил приказ отправить Пажолю, помимо небольшого резерва из Бордо, подходившего через Орлеан, всю кавалерию, имевшуюся в Версале. Пажолю с этими средствами предстояло охранять Монтро, Санс, Жуаньи и Осер и выдвигать кавалерийские части через Луэн к Луаре, дабы наблюдать за возможными движениями Шварценберга вне предположительного круга его операций.

На противоположной стороне, у Марны, Наполеон повторил приказ Макдональду передвинуться в Шалон со всеми, кого он вел из рейнских провинций, маршалу Келлерману — собрать в Ферте-су-Жуаре, Мо и Шато-Тьерри национальных гвардейцев, забаррикадировать мосты и свезти в эти пункты продовольствие. Силы там были меньшими; но показаться там мог только Блюхер, отделившись от Шварценберга, и в этом случае Наполеон, пристально следивший за движениями австрийского генерала, был готов погнаться за ним, чтобы захватить с тыла или с фланга.

Наполеон постарался также наметить путь армии от Парижа до берегов Оба и проложил его через Ферте-су-Жуар, Сезанн, Арси и Бриенн. В предвидении многократного маневрирования между Обом и Марной он предписал окружить Сезанн частоколом и сформировать в городке обширный склад продовольствия и боеприпасов. В Бриенне, где он расположился, Наполеон предписал

всем командующим корпусами, в частности Мармону, окружить войска полевыми укреплениями, чтобы компенсировать наше численное меньшинство на случай атаки. Так, расположившись на Обе, почти на равном расстоянии от двух дорог, которыми могла следовать коалиция, он ждал двух вещей: когда окончательно сформируются войска и когда неприятель совершит ошибку.

Тем временем в лагере коалиции обсуждались важнейшие военные и политические вопросы. Союзники решали, вести ли переговоры с Наполеоном и нужно ли делать остановку в Лангре, или следует сразу же переходить к третьему этапу войны, не прибегая к переговорам лишь для того, чтобы убедиться в невозможности мира. Естественно, партия непримиримых во главе с Александром и пруссаками не хотела ни переговоров, ни остановок. Умеренная партия, возглавляемая австрийцами, хотела обратного. Решить вопрос предстояло лорду Каслри.

Лорд Каслри заявил, что после официального предложения Наполеону начать переговоры отказ от отправки полномочных представителей не только в указанный Францией Мангейм, но и в указанный союзниками Шатийон будет выглядеть в глазах Европы крайней непоследовательностью и весьма не понравится Англии; что для поддержания достоинства держав продолжение переговоров абсолютно необходимо. Спешившему двигаться на Париж императору Александру и жаждавшим мести пруссакам он сказал, что в результате переговоров не придется брать на себя серьезных обязательств, ибо Наполеон наверняка откажется от границ 1790 года, а если согласится, то будет так унижен и ослаблен, что одни будут отомщены, а другие ободрены. Таким образом, без поспешности можно будет довести положение дел до желаемого состояния, избежав упреков в непоследовательности и не обидев венский двор, чье содействие в настоящей войне совершенно необходимо. Поддержав мнение тех, кто хотел переговоров в Шатийоне, лорд Каслри полностью удовлетворил Австрию.

Двадцать девятого января, в тот день, когда был дан бой в Бриенне, державы коалиции приняли решение послать в Шатийон полномочных представителей. Ими

стали Штадион от Австрии, Разумовский от России, Гумбольдт от Пруссии и лорд Абердин от Англии. К последнему присоединились лорд Каткарт, посол Англии в России, и сэр Чарльз Стюарт, посол Англии в Пруссии. Лорд Каслри также решил отправиться в Шатийон, чтобы следить за ходом переговоров, при необходимости руководить ими и самому судить о том, чего от них можно ожидать.