История Консульства и Империи. Том IV. Книга 1

Энгельберт фон Флорет был послан Меттернихом вперед под предлогом подготовки жилья для многочисленных дипломатов конгресса, но в действительности для того, что дать уже прибывшему туда Коленкуру откровенные и, мы бы сказали, мудрые советы, если бы они были совместимы для Наполеона с его славой. Мет-терних еще не отвечал на запрос Коленкура о перемирии и теперь хотел объясниться с ним и по этому предмету. Он передавал Коленкуру, что не говорил о перемирии, поскольку подобное предложение не имеет шансов быть принятым, что сохранил и сохранит предложение в тайне, чтобы помешать им злоупотребить. Союзники хотят мира или ничего, хотят заключить его быстро и на условиях, которые будут сообщены отдельно. Франции следует доверять англичанам, ибо они из числа союзников самые умеренные; им следует выказать доверие, особенно лорду Абердину. Нужно ловить случай для переговоров, поскольку такового может более не представиться, а в случае отказа союзники предадутся разрушительным идеям, которым Австрия, при всем ее сожалении, противостоять не сможет. Император Франц будет этим огорчен из-за дочери, но всё равно останется верен союзникам, с которыми его связывают интересы австрийской монархии и обязательства, взятые во время последней войны. А потому он умоляет зятя хорошенько это обдумать и покориться жертвам, которых требуют обстоятельства; ведь ему самому, императору Австрии, пришлось приносить немало жертв, он их принес и всё же вернулся позднее к положению, приличествующему его империи. Нужно уметь покоряться необходимости, передавал в заключение Меттерних, чтобы избежать величайших и непоправимых несчастий.

Энгельберту фон Флорету было запрещено сообщать что-либо заранее об условиях мира и даже намекать на них. Но советы, которые он передавал, достаточно ясно указывали, что речь пойдет уже не о франкфуртских условиях.

Оставалось решить вопрос военный. Князь Шварцен-берг, игравший в военных делах такую же роль, какую играл Меттерних в делах политических, возглавлял, естественно, тех, кто хотел остановиться в Лангре, дождаться результата переговоров и избавить себя от опасностей выдвижения на Париж. Предстояло столкнуться с Наполеоном, а ведь он настолько же усиливался при приближении к своим ресурсам, насколько союзники ослаблялись при удалении от своих. Впереди было решающее сражение, всегда опасное с таким генералом, как он, и с такими отчаянными солдатами, как его солдаты, а ведь в случае поражения были бы разом утеряны плоды последних побед. К этим соображениям присоединялись и другие, о трудностях обеспечения средствами. Из-за оставленных у крепостей войск приходилось двигаться ближе к Марне, чем к Сене, и при дальнейшем выдвижении войска должны были вступить в бесплодную Шампань, где имелось вино, но не было хлеба, оставив при этом Наполеону плодородную Бургундию. Это была еще одна причина дождаться результата переговоров и прибытия подкреплений, прежде чем снова выдвигаться вперед.

Пока продолжалось обсуждение, внезапно пришло известие, что Блюхер, хоть и оставил больше половины войск вокруг Майнца и Меца, обогнал армию Шварцен-берга и готов броситься навстречу Наполеону с наименьшей частью своих сил. После такого известия обсуждать уже было нечего, следовало двигаться на помощь дерзкому прусскому генералу и уже только после этого обдумывать дальнейшие действия. Поэтому 30 января, на следующий день после боя в Бриенне, князь Шварценберг привел в движение все свои корпуса на обоих берегах Оба. Блюхер отошел за Ла-Ротьер, на лесистые высоты Трана. Шварценберг построил позади него корпуса генерала Дьюлаи и принца Вюртембергского, которые в погоне за Мортье остановились в Бар-сюр-Обе. Левый фланг, состоявший из австрийских резервов под командованием Коллоредо, Шварценберг направил на Вандёвр

на левом берегу Оба, дабы угрожать правому флангу Наполеона и сдерживать маршала Мортье. Баварцев на правом фланге он передвинул на Экланс за Траном и послал приказ Витгенштейну, уже добравшемуся до Сен-Дизье, выдвигаться к Сулену. Корпус Йорка, оставленный перед Мецем, получил приказ двигаться к Сен-Дизье. В центр, где Блюхера уже поддерживали принц Вюртембергский и Дьюлаи, Шварценберг подтянул русскую и прусскую гвардии.