История, которой нет (СИ)

– И что? - тихо прервал я его вновь, опуская голову и слегка безумно улыбаясь своему отражению в чашке. – Что изменилось, когда ты узнал? Я стал калекой? Идиотом? Что изменилось от того, что я внезапно стал испытывать симпатии не к девушкам, а к парням? - я резко вскинул голову и заглянул папе прямо в глаза, держа его этим взглядом на месте. – Вы считаете меня омерзительным? Вы видите во мне что-то, чего нет в других парнях моего возраста? Я привожу в дом мужиков? Я говорю, что хочу заключить брак с таким же, как я? Так что же?…

– Хватит, Алексей, - с достоинством ответила мама, и голос её остался твёрдым и уверенным, хотя глаза отвечали на каждый мой вопрос, крича «ДА». Она вскинула голову и зло взглянула на меня, будто бы разочаровавшись во всём, что ей было дорого. – Я не так тебя воспитывала. МЫ не так тебя воспитывали. Мы старались быть лояльными, мы… приняли твои вкусы, мы пытались быть понимающими родителями - мы пытались, понимаешь? Но не вышло, видимо, так что, думаю, говорить дальше не имеет смысла. Переезжай, пожалуйста, так быстро, как только сможешь.

Елена Владимировна, поднявшись, поправила подол платья, одёрнув низ, и вышла из кухни. Отец последовал за ней, упорно не глядя в мою сторону. Лерка плакала. Я встал тоже и даже протянул руку, чтобы прикоснуться к плечу сестры, но она содрогнулась всем телом и зажала рот рукой, чтобы не было так слышно. Я отдернул ладонь, так и не совершив задуманного.

А вечером, когда я заявился на квартиру Донского с просьбой переночевать, пока не найду достойное жильё, я понял, что никогда моя жизнь уже не станет прежней. Яр даже помог с поиском приличной, но дешёвой хаты.

***Настоящее время***

…Несколько минут мы ехали в полной тишине, и я предпочитал молча слушать музыку, но потом в свете фар на обочине дороги мелькнула тень.

– Хаа, - я вздохнул, жмурясь, и скривился. – Твою ж… Яр, я устал, давай махнёмся.

– В смысле, устал? - удивился Донской, оторвавшись от экрана телефона и посмотрев на меня, как на идиота. – До города ещё километров двадцать максимум.

– Да, но мне уже мерещится! - пожаловался наигранно недовольно.

– Что там тебе?… - я кивнул на обочину, где, как мне казалось, виднелся сгорбившийся человеческий силуэт. – Это не только тебе мерещится, - сощурился Яр. – Пьяный, что ли? Остановимся?

– Не боишься? - лукаво усмехнулся я, уже будучи уверенным в незапланированной остановке.

– Ах, да я вообще сейчас завизжу от страха, - хмыкнул рыжий мрачно, оценивая мою шутку на три балла из ста, но всё же доставая из чехла своего сиденья пистолет и проверяя его степень заряженности.

– Не страшно ему, ага, - фыркнул я, наблюдая за манипуляциями и сворачивая с дороги на обочину. Остановив машину, хотел уже было выйти, но Яр остановил, дернув за рукав, и отдал пистолет, глядя с железной серьёзностью и спокойствием.

– Иногда ты меня пугаешь, - признался честно, положив оружие на панель и, странно улыбаясь, покинул салон.

Прохладный весенний воздух проник под толстовку и заставил вздрогнуть от неприятных ощущений. Я сделал несколько шагов в сторону тёмного силуэта, который в свете передних фар выглядел пугающе сюрреалистично. Может, нужно было взять этот чёртов пистолет, подумал невольно, но тут же привёл себя в чувство, тряхнув головой.

– Эй, человек, тебе помощь нужна? - спросил уверенным голосом, полным энтузиазма и сострадания к ближнему своему, хотя желание сесть в машину и уехать к хренам было сильнее желания помочь.

Человек молчал, а ноги уже сами несли меня вперёд. Я остановился уже в шаге от него, так, что можно было дотянуться, протянув руку, и повторил:

– Тебе помощь нужна, эу?

При ближайшем рассмотрении человек оказался довольно молодым мужчиной в приличной, но местами порванной одежде, весь словно вывалянный в грязи. Он сидел спиной ко мне, прижав колени к груди и, видимо, абсолютно ничего не слышал. Как можно было не заметить свет фар, даже сидя к источнику этого самого света спиной, я решительно не понимал, но думать об этом тоже не особо хотелось. Я положил руку на его плечо, присев на корточки, и слегка потряс, дабы добиться хоть какого-то результата. Человек вздрогнул и медленно повернул голову.

Совпадения бывают разными - приятными или не очень, неожиданными или вполне себе даже предсказуемые, но происходящее со мной я не мог назвать никак иначе, кроме как «эпик фейл». Тотальный попадос, head shot.

Антон выглядел слегка помятым, гематома на щеке выглядела не очень хорошо, кровоточащая губа и вовсе вызвала у меня смешанные чувства.

– Ох, ё, Антон, как?… Так, у тебя кости целы, идти сможешь? Или нет, лучше не надо. А тащить тебя до машины можно? Блин, может лучше скорую? - автоматной очередью выпалил я, не дожидаясь ответа ни на один из вопросов. Глубоковских выглядел растерянным, но находящимся в адеквате и, кажется, осознающим происходящее.

– Лёх, а я тут, - он вдруг улыбнулся и рассмеялся, но тут же сжался ещё сильнее, морщясь от боли. – Тха, не думаю, что стоит вызывать скорую - просто подбрось до больницы, хорошо?