История, которой нет (СИ)

– Да почему каждый грёбанный человек говорит, что я в него влюбился?! Я его даже другом в полном смысле назвать не могу, а вы мне - «влюбился»! Будто мне может понравиться такой моральный урод!

– Так, всё, Ланнов, успокойся, не заводись так, я понял, понял! Не влюблён ты в него, не влюблён! - тщетно пытался успокоить меня Борзов, с беспокойством глядя на стул, ножку которого я чуть не сломал. – Так значит слухи о твоих нестандартных вкусах - это ложь?

Я снова сел на стул, на этот раз уже окончательно успокоившись. Всё, что накопилось за эту долгую ночь, я выпустил наружу, избив ни в чём не повинную мебель, так что теперь глубоко, но очень удовлетворённо дышал.

– Не знаю, что там говорят, но я не гей, мне парни не нравятся, - произнёс в ответ холодно и спокойно. В ответ на мою реплику послышалось почти счастливое, но тихое: «Слава тебе, яйца», так что я продолжил:

– Мне нравится один конкретный, и никто больше, так что я не голубой!

Юра, несколько секунд пытавшийся удержать лицо, истерически заржал.

…Вечером того же дня, я ввалился в квартиру в состоянии нестояния, и тут же упал на пол, потому что ноги неожиданно отказались слушаться хозяина. На грохот, раздавшийся из коридора, из гостиной с работающим телевизором вылетел Антон. Вид парень имел крайне напуганный и взволнованный, а я вспомнил, что всего несколько часов назад изливал душу Борзову, который напоследок посоветовал признаться в своих чувствах, а не держать их в себе, мучая всех вокруг отвратительным настроением. И я даже согласился, но теперь, взглянув на беспокойный лик Глубоковских, признаваться резко передумал. Как-то маловероятно, что он примет всё за чистую монету, когда я нахожусь в таком состоянии.

– Где ты успел так наклюкаться? - спросил парень, пытаясь поднять меня на ноги, но я и не думал вставать.

– От-тпусти, у тебя рёбра!… - знакомый запах Тохиного парфюма ударил по мозгам не хуже алкоголя. Хотя, надо признаться, за два года он слегка изменился. Да и вообще, откуда у него духи?… А, ладно, чёрт с ними! Но этот запах… почему именно жжёный пластик? Стоп. Жжёный? Пластик?

Я оттолкнул Антона от себя и принюхался ещё раз. Ну точно, это были не духи!

– Что случилось? Гарью воняет, - произнёс я, медленно поднимаясь на ноги и стараясь удержать равновесие, чтобы не ударить в грязь лицом перед Тохой.

Глубоковских тоже поднялся и взглянул в сторону кухни.

– Это… Ну, к слову, это был не я. Саша решил угостить меня завтраком и…

– Можешь не продолжать, мне всё ясно, - вздохнул я и провёл ладонью по лицу, не пытаясь скрыть разочарования. – У Фролова те же проблемы с готовкой, что и у тебя, не любит вас, парни, плита.

– Боже, ты же был пьян всего пару секунд назад, - закатил глаза Антон, сложив руки на груди и опершись плечом на стену. – Поверить не могу, что запах гари привёл тебя в чувство так эффективно, что ты снова начал ворчать, словно старик, как утром. В стельку ты мне нравился больше.

– Не помню, чтобы спрашивал твоё мнение по этому п-поводу, - я решил пройтись до ванны, чтобы умыться, но ноги маршрут не одобрили, подкосившись на полпути.

Я с трудом удержался за дверную ручку, но понял, что и она спасла меня ненадолго. Чёрт, как бы я не выкобенивался перед Тохой, я по-прежнему был адски пьян. Точнее, пьяно было моё тело, потому что разум оставался кристально-чистым и незамутненным.

– Где у вас тут таблетки? - проигнорировав мою фразу, спросил Глубоковских, придержав меня за плечо. – Иди в ванную, умойся холодной водой.

– Будто бы я собирался куда-то ещё, - огрызнулся больше на автомате, сделав ещё несколько шагов к заветной цели.

– Таблетки, - бескомпромиссно потребовал Антон вновь, прожигая взглядом дыру в моём затылке.

– Прости, обезболивающих от периодических женских болей в этом доме нет, - язвительно отозвался я, наклоняясь над дверью, чтобы нащупать ручку в темноте.

– Так у тебя ПМС? То-то я думаю, чего такой злой со вчерашней ночи. И когда они у тебя кончатся? Хотя, неважно, раз сегодня второй день, осталось ждать недолго. Возможно, к субботе ты будешь готов к адекватному диалогу, - он сам дёрнул ручку двери и хлопнул ладонью по выключателю, чтобы зажечь свет в ванной. Я понял, что он контратаковал меня моей же шуткой. Чёрт. Я и забыл, что он в этом большой мастер! – Где таблетки, ёжик-бухарик?

Я зашёл в ванную, и только захлопывая за собой дверь, произнёс:

– Второй верхний ящик слева на кухне. Белая коробка.