Алексеев Сергей

История крепостного мальчика

Сергей Петрович АЛЕКСЕЕВ

История крепостного мальчика

"Сколько стоит мальчик?" - "Какой нелепый вопрос!

скажете вы. - Разве мальчики продаются?! Разве можно торговать

людьми!"

А ведь это было.

Было это во времена крепостного права, когда помещики

могли продавать и покупать людей, как вещи.

В этой повести рассказывается о том, как жили в России

сто пятьдесят лет назад.

Давайте мысленно перенесемся с вами в те времена.

Митя Мышкин - главный герой повести - мальчик, которого

продали. Судьба его удивительна и необычайна.

Вместе с ним вы побываете у барыни Мавры Ермолаевны,

попадете к графу Гущину, познакомитесь с девочкой Дашей,

поедете на войну... Впрочем, не будем забегать вперед. Ведь

обо всем вы узнаете, прочитав повесть.

Глава первая. Барыня Мавра Ермолаевна

Глава вторая. Даша

Глава третья. Гвардейский поручик

Глава четвертая. Добрый барин

Глава первая

БАРЫНЯ МАВРА ЕРМОЛАЕВНА

РОДНОЕ СЕЛО

Село называлось Закопанка. Стояло оно над самой рекой. С одной стороны начинались поля. Уходили они далеко-далеко, куда глаз видел. С другой - был парк и усадьба господ Воротынских. А за рекой, за крутым берегом, шел лес. Темный-темный... Страшно было в лесу, а Митька бегал. Не боялся, хотя и фамилия у него была Мышкин.

Прожил Митька в Закопанке десять лет, и с ним ничего не случалось. И вдруг...

Как сейчас помнит Митька то утро. Прибежала в избу дворовая девка Маланья, закричала:

- Аксинья, Аксинья, барыня Кузьму кличут!

Собрался отец, ушел. А когда вернулся, страшно и посмотреть: осунулся, посерел. Отозвал Кузьма Аксинью за дверь и стал о чем-то шептаться. Митька приложил ухо к двери. Только о чем говорил отец, так разобрать и не смог. И лишь по тому, как заплакала мать, как заголосила на разные лады, понял: случилось недоброе.

- Тять, тять! - приставал Митька к отцу. - Скажи, что такое, а, тять?

Только отец стал какой-то недобрый, все отмахивался и ничего не говорил.

А вскоре прибежали Митькины дружки, позвали на улицу.

- Митяй, а вас продают! - закричали ребята. - И Гришку продают, и Маньку продают, и Савву одноглазого продают!

Митька сначала и понять не мог, а потом понял. Вспомнил: год назад тоже продавали. Все плакали. Только продавали тогда кого-то другого, не Митьку, а теперь, выходит, его продавать будут. А как, он и не знал. И зачем продавать? Митьке и здесь неплохо.

ПРОДАЛИ

Шумно, празднично в воскресный день на ярмарке в большом селе Чудове. Скоморохи прыгают, гармоника играет, распевают песни подвыпившие мужики.

И все разумно на ярмарке. Ряды идут по базарной площади. В одном ряду гусей и разную птицу торгуют, в другом стоят возы с мукой и зерном, в третьем продают огородную мелочь. А дальше идут скотные ряды. Тут коровы, козы, овцы... А рядом со скотным и еще один ряд.

Здесь продают людей.

Выстроились в ряд мужики и бабы, а перед ними прохаживаются баре да управляющие - те, кто ведет торг.

Подходят господа к мужикам, меряют с ног до головы взглядом, заставляют открывать рот - зубы смотрят, ладони рассматривают. Потом торгуются.

На базар в Чудово привезли и закопанских мужиков.

Сгрудились они в одну кучу, стоят, как овцы. Смотрит Митька по сторонам: и боязно и интересно.

Рядом с Митькой по одну сторону - мать и отец, по другую - кривой Савва...

- Ты чуть что - реви, - поучает Савва Митьку. - Баре, они ох как слез не любят! Может, не купят.

Однако реветь Митьке нет надобности. Продает закопанских мужиков староста Степан Грыжа. Кричит Грыжа, нахваливает товар. Да только к закопанским мужикам никто не подходит.

- Сегодня покупателев нет, - сказал Савва. - Мужик к осени не в цене.

Успокоился Митька, осмелел, стал в носу ковырять: ждет, когда повезут назад в Закопанку.

Да только под самый конец базара появилась в людском ряду старая барыня. А за барыней, словно на привязи, шел мужик. Борода нечесаная, рожа заспанная, в руках кнут. Прошла барыня по людскому ряду раз, два, взглянула на Митьку и остановилась. Грыжа сразу ожил.

- Добрая баба! - заговорил, показывая на Митькину мать. - И мужик при ней. Баба смирная, работящая.

А барыня только на Митьку смотрит и ничего не говорит.

- Добрая баба... - опять начинает Грыжа.

- Но, но! - прикрикнула барыня. - Ты мне зубы не заговаривай. Мальчишкой мы интересуемся.

Замялся староста, умолк: неудобно как-то мальца одного продавать.

А барыня снова:

- Ты что, язык проглотил? Сколько мальчишка, спрашиваю?

Замер Митька, ждет, что скажет Грыжа. А кривой Савва Митьку в бок: мол, пора, пускай слезы. Взвыл Митька, как под ножом, - даже Грыжа вздрогнул. А барыня хоть бы что. Подошла, Митькины руки пощупала, в рот заглянула, за ухо подергала.

- Так сколько? - снова спросила Грыжу.

Помялся староста, а потом решил: хоть какая, да прибыль, проговорил:

- Пять рублей.

- Что? Да ты где такие цены, бесстыжий, выискал! Два с полтиной.

- Четыре, - скинул Грыжа.

- Три, - набавила барыня.

Однако Грыжа уперся. Ушла барыня. Кривой Савва толкнул Митьку; тот смолк, вытер слезы, даже улыбнулся.