История Мексиканской революции. Выбор пути. 1917–1928 гг. Том 2

21 октября правительство и КРОМ организовали в столице демонстрацию в поддержку Кальеса. На этот раз не обошлось без насилия: были ранены 22 человека и убиты двое. Интересно, что в США газеты еще до демонстрации писали, что 21 октября в Мехико прольется кровь. 31 октября прямо в здании парламента произошло покушение на Прието Лауренса и других ведущих депутатов-кооперативистов. Видимо, сторонники Кальеса были раздосадованы тем, что им не удалось отстранить кооперативистов от руководства нижней палатой на ноябрь (в Мексике руководство парламента сменялось каждый месяц).[360] Противники просто не пустили кальистов в зал во время голосования.

Через несколько дней оппозиционные депутаты заявили, что покушение организовал командующий войсками столичного гарнизона генерал Арнульфо Гомес. Делегация парламента отправилась к Обрегону, чтобы потребовать от президента гарантий спокойной работы законодательного органа. Обрегон ответил тем, что издал декрет об изменениях регламента выборов в столичном федеральном округе, причем эти изменения должны были отразиться уже в декабре на предстоявших в Мехико муниципальных выборах. Кооперативисты поняли, что их отстранят и от власти в столичном муниципалитете. Что касается обвинений в адрес Гомеса и офицеров его штаба, то 12 ноября Обрегон назвал их оскорблением армии. В тогдашней Мексике за это могли приговорить к казни за измену родине.

Депутаты – сторонники де ла Уэрты собрались на секретное совещание и решили еще раз обратиться к Обрегону. Они предупредили, что если и на сей раз президент не гарантирует безопасности депутатов, то большинство Конгресса перенесет свои заседания в другой город (рассматривался Сан-Луис-Потоси). В ответ на этот шаг генерал Гомес обратился в прокуратуру с заявлением, в котором утверждал, что обнаружил склад оружия в штаб-квартире кооперативистской партии.

В таких условиях столичные жители с напряжением ждали съезда партии кооперативистов, намеченного на конец ноября.[361] Ходили слухи, что армия может арестовать, а то и ликвидировать многих его делегатов. Гомес активно подливал масло в огонь: он сообщил, что в столице раскрыт военный заговр против правительства, участниками которого были резервисты и учащиеся военной академии.

[362] Прокуратура 23 ноября выдала ордер на арест предполагаемых мятежников. 20 ноября открылся съезд кооперативистов, на котором присутствовали 2588 делегатов. 22 ноября партия выдвинула де ла Уэрту кандидатом в президенты.

Между тем сторонники Кальеса ушли из парламента, лишив его кворума. Одновременно близкие к правительству «мексиканские бизнесмены» выкупили контрольный пакет акций самой популярной столичной газеты «Эль Демократа». 29 ноября из-за отсутствия кворума не удалось избрать руководство нижней палаты на декабрь, и теперь Обрегон мог уже не опасаться оппозиционного Конгресса. Опасаясь за свои жизни, депутаты-кооперативисты начали под разными предлогами покидать столицу. Лидер партии Прието Лауренс объявил, что едет в Сан-Луис-Потоси, где согласно решению суда он числился избранным губернатором, однако на самом деле отправился в Веракрус. К 6 декабря в Мехико остались только 70 оппозиционных депутатов, и сторонники правительства смогли собрать кворум уже в свою пользу.

Де ла Уэрта, которому предложил защиту командующий войсками в Вера крусе генерал Гуадалупе Санчес, вместе со своими сторонниками покинул Мехико на поезде 4 декабря.

Как мы видим, Обрегон намеренно подталкивал кооперативистов и де ла Уэрту к мятежу, надеясь, что верная ему армия в считаные часы подавит выступление. Однако президент просчитался. Мятеж действительно вспыхнул, но большая часть армии оказалась отнюдь не на стороне правительства.

Более чем за год до этих событий американская разведка сообщала о растущем недовольстве политикой Обрегона в офицерском корпусе Мексики. Самыми недовольными генералами американцы абсолютно верно считали Гуадалупе Санчеса, командующего войсками штата Оахака Фортунатто Майкотте и командующего войсками в штате Халиско Энрике Эстраду. Каждый из них видел на посту президента себя и полагал, что имеет гораздо более весомые военные заслуги, чем Кальес. Обрегон о подготовке военного мятежа знал как минимум с апреля 1923 года. Именно тогда генерал Эстрада обратился к начальнику штаба генерала Амаро Альваресу, пригласив его присоединиться к будущему восстанию.[363] Амаро немедленно сообщил об этом президенту.