История Мираксздания

– Мы кого-то ждем? – недоуменно спросила жена.

Мы пили с ней чай на кухне. Дети еще спали, и мы наслаждались тишиной.

– Нет, – покачал я головой и, поднявшись со стула, нехотя пошел в прихожую.

К тому моменту, как оказался в коридоре, в дверь уже начали колотить кулаком и, кажется, даже ногами.

Я посмотрел в дверной глазок.

На лестничной клетке стояла толпа мужчин. Ближние к двери были с автоматами и в полной собровской выкладке, включая шлемы и бронежилеты.

«Только собак не хватает… Хотя, может, их просто не видно».

Едва я открыл дверь, внутрь один за другим вошли пятеро силовиков в черных масках, скрывающих лица. Я едва успел попятиться назад, иначе оказался бы сбит с ног – настолько быстро все происходило.

Собровец, вошедший первым, смерил меня презрительным взглядом. Мгновение спустя из-за его спины выступил одетый в гражданское щуплый парень лет 30 с пропитым вытянутым лицом земляного цвета.

Нагло, с усмешкой, глядя на меня, парень дежурно осведомился:

– Привезенцев Максим Вячеславович? – Дождавшись кивка, парень представился: – Следователь Агарков. А это – следователь Черкащенко.

Агарков указал взглядом на стоящего в дверях невысокого «колобка» его возраста, тоже в гражданском. Фигура выдавала в Черкащенко бывшего качка, сменившего зал и гормоны на сидение в пыльном кабинете с алкогольной диетой. Оба следователя были в черных кожаных куртках. Агарков сжимал под мышкой кожаный коричневый портфель, а Черкащенко небрежно помахивал черной барсеткой, как у «братвы» из 90-х.

– Получен ордер на обыск вашей квартиры, – скучающим голосом сообщил Агарков и вручил мне помятый лист. – Вон понятые.

Только сейчас я заметил, что из-за спин силовиков выглядывают еще двое гражданских – хмурые мужчины лет по сорок с небольшим. И где их отыскали в такую рань? Вряд ли соседи… Я, конечно, не всех знаю в лицо, но взгляды выдавали в «понятых» сотрудников органов.

– А вы из какой квартиры? – глядя на незнакомцев, поинтересовался я.

– Мы не из этого дома, – выдавил из себя один из «понятых».

Я кивнул и, вновь повернувшись к Агаркову, сказал:

– Мой адвокат предупредила меня, чтобы я ждал гостей, и просила в случае «визита» сразу с ней связаться.

– Это ваше право, но ждать мы никого не будем. Не мешайте следствию, – хмуро сказал Агарков. – Пойдем, Артем.

Следователи разошлись по разным комнатам. «Понятые» остались в коридоре, а собровцы, видя, что эффект «кошмара», ради которого устраивался их маскарад, не сработал, удалились наружу со словами:

– Мы пока в подъезде покурим!

Правда, подумав недолго, один автоматчик все же вернулся и занял позицию у входной двери – видимо, чтобы я окончательно не расслабился.

Я позвонил моему адвокату, Светлане, которую еще при работе на Курском вокзале мне посоветовал мой консультант, отставной генерал. Я зачитал Светлане ордер; она, выслушав, попросила не волноваться и пообещала в течение двух часов приехать.

Пока я говорил по телефону, жена разбудила детей и повезла их в детский сад и школу – раньше обычного, но все лучше, чем оставаться дома в такой обстановке. Дети спросонья были немного ошарашены, но вели себя растерянно-вежливо: мы предупреждали, что у нас могут быть незваные гости, что это неприятно, но не страшно – просто у папы разногласия с плохими людьми, и они будут мстить.

Невооруженным взглядом было видно, что обыск не носит какого-то системного характера. Складывалось ощущение, что стеллажи и шкафы досматриваются скорее для проформы, чем в надежде что-то найти. Спустя час хаотического шатания по комнатам Агарков позвал меня в комнату старшего сына, якобы уточнить, что это у него за коллекция виниловых пластинок, и могут ли на полках с музыкой быть спрятаны документы. Даже для проформы извлек пару и осмотрел содержимое, когда из моего кабинета послышался голос Черкащенко:

– О-па, а это что тут у нас?

Искренне недоумевая, что он мог там найти, я направился в кабинет. Агарков, вернув пластинки на полку, последовал за мной.

Войдя в кабинет, я увидел Черкащенко, держащего в руках некий документ в прозрачном файле.

– Что у нас, Артем? – спросил Агарков, входя следом за мной.

Он подошел к коллеге и хмуро посмотрел сначала на лист бумаги, потом на меня.

– Что-то плохо улики прячете, Максим Вячеславович, – сказал он.

– А что это вообще такое? – удивившись чужому документу, задал я вопрос.

– Вам лучше знать, ваш же кабинет, – сурово ответил Черкащенко.

– Именно что мой. И я прекрасно знаю, что никаких документов, тем более в файлах, здесь нет, поскольку, ожидая ваш визит, я успел сделать генеральную уборку.

– Дерзите, Максим Вячеславович, – не скрывая раздражения, процедил Агарков. – Если вы тут так хорошо все убрали, откуда взялся этот документ?

– Как я вам могу сказать, если даже не вижу, что это такое? Может быть, он вообще из барсетки следователя выпал…

Агарков побагровел лицом, но ничего не сказал – просто забрал документ из рук Черкащенко и, подойдя, показал его мне.