— В смысле, нафига?
— Да не нафига, нафига, а я не понял, зачем!
Слава нахмурился, их разговор как слишком быстро принял форму странной бессмыслицы.
— Может его это, ботаник покусал, и он того, оботанивается! — и остроумие Алексея, всё ещё оставалось достаточно спорным явлением для всех кроме него самого.
— Ты идиот? — не стал терпеть Вячеслав.
— Так, я, это…
— В ухо тебе сейчас дам, будешь знать, понятно?
— Хорошо, с нами всё ещё наш Слава, — как бы сделал общий вывод Рома, — но серьёзно, мы не поняли зачем ты туда ходил.
— Ну может найти что, потому что я видел на кладбище!
— А что ты там видел? — вновь искренне удивились друзья, и в ответ на их удивление, сердце Славы как будто бы пропустило удар. Что-то было не так.
— Мы в пятницу на пустырь пиво пить ходили? — осторожно начал он, но уже чувствуя первые поползновения холодка по спине от подступающей догадки.
— Ну да.
— Было дело.
— А после на кладбище ходили?
— Так ты нас туда и потащил!
— Вот-вот, сам рванул туда, мы только поспевали.
— А там что было?
Ребята переглянулись.
— Да ничего, — пожал плечами Рома.
— Прогулялись туда да обратно, — поддержал его Миха.
— Нет, ну жутковатенько то было, базару нет, — как бы вспоминая те события подметил Лёша.
Саша же просто три раза плюнул через плечо да постучал кулаком по парте. Будто в данной ситуации это имело хоть какой-то смысл.
Прозвенел школьный звонок, давая начало первому уроку очередной учебной недели.
— Вы сейчас прикалываетесь, или как? — Славе-то уж точно было не до шуток.
— В смысле, прикалываемся?
— Над тобой? Как?
— Слав, что-то я нефига не понимаю!
— По-человечески объясни, в чем проблема!
— По-человечески? — чуть было не засмеялся во весь голос Слава. «Человеческого», вокруг себя, он начинал видеть все меньше. А вот бесовщины…или друзья всё-таки над ним стебутся?
— Эй, галёрка, звонок не для вас что ли был? — грозно крикнула на ребят Серафима Венедиктовна. Она предпочитала преподавать свой предмет, географию, если уж не когда все самозабвенно внимают её слову, то на худой конец, когда никто не мешает этого делать заинтересованным.
— Всё-всё, прощения просим, затыкаемся, — извиняющимся тоном, улыбаясь ответил Рома.
Урок начался как ему и было положено, а Вячеслав сидел поглядывая на друзей, пытаясь понять, водят они его за нос или нет. Причин, кроме как подшутить, у них для этого не было. Но если они помнят, то что Слава им пересказал тогда, то станут ли шутить? Дело-то, вообще-то серьёзное. Они, конечно, бывают придурковатыми, но когда надо на них можно положиться.
Значит они забыли? Объяснение, которое по большому счёту, ничего не объясняло. Почему так вышло? Это дело рук, или что у них там, тех призраков? В памяти всплыл сам собой недавний разговор с Павлом. Кирилл же говорил ему, что-то вроде того, что ему ничего ни за что не будет. Вот так вот что ли это работает?
Слава размышлял и все больше мрачнел. Видимо на парней ему рассчитывать не стоит. Да и не надо наверное их втягивать в эту уже откровенную срань. Ясно одно, всё началось с этого Шмелёва, значит на нём и должно закончиться. А этот час уже близок.
Или… оставался ещё вариант, что Слава тронулся умом и происходящее на самом-то деле не происходит. Нет, Кирюша этот с его быкованием конечно есть, куда ему деваться, но вот все остальное… А что, собственно, остальное-то? Зажившие синяки, да Славины же галлюцинации? На кладбище были они все, но видел и слышал только он! Но ведь рассказал друзьям что, видел! А они не помнят. Или делают вид, что не помнят? А может не рассказывал… Да точно рассказывал, они еще ржали что напоют Шмелёва святой водой! Или уже пора, самому ей напиться как следует?
Замечает ли сам человек когда метания его мыслей начинают перерастать уже в паранойю? Наверное, в первую очередь зависит от того, знает ли он сам, чем она является. Другие же просто попадают в её тягучий плен, и с каждой новой потугой, понять что произошло, увязают в ней ещё сильнее.
Прошёл первый, затем второй и третий уроки. Слава больше не поднимал тему ни кладбища, ни библиотеки. Шмелёв, конечно же никуда из их разговоров не делся. Оно и понятно — забитая не сегодня стрела, была главным событием и не обсуждать её было просто невозможно. Но для себя Слава подметил, что его друзья болтают на эту тему спокойно и буднично. Ничто не говорило за то, что они пытались над ним поиздеваться. И если б даже вдруг они такое учудили, у Ромы с Мишей может быть и хватило бы терпения и мозгов на долгий спектакль, но вот Кащей с Саньком раскалилось бы быстро.