История одного дня. Повести и рассказы венгерских писателей

Элфи не стала возражать. Позвала Дунди, взяла ее за руку и последовала за девушкой. В ресторане все столики были заняты, но длинноносый официант, почему-то долго и внимательно рассматривавший их, нашел им место — посадил за служебный стол. Даже стулья сам принес. Почему он оказался столь любезным, догадаться трудно. Возможно, что три белокурые клиентки, одна из которых еще совсем ребенок, сразу же расположили его к себе. Он постелил на стол чистую скатерть и спросил:

— Куда дамы собрались ехать?

— В Будапешт, — ответила самая старшая.

— Могу принести вкусный бульон в чашках, — предложил официант. — Его и малышка с удовольствием съест.

Малышка, то есть Дунди, радостно заегозила на стуле. Ей все казалось очень интересным. Она звенела ложкой, улыбалась сидевшим за соседним столиком, как бы говоря своей веселой улыбкой: «Посмотрите, как мне хорошо!» Она съела суп, отбивную да еще пирожное «миньон» в придачу. После сытного обеда ее разморило, у нее стали слипаться глаза. Официант принес еще один стул, и ее уложили. Девушка достала из рюкзака три вязаные шерстяные кофты — красную, желтую и коричневую. Одну из них подложила ей под голову вместо подушки, а двумя другими укрыла.

Была половина восьмого. За окном ресторана — темная зимняя ночь, а здесь пахнет всякими вкусными вещами и слышится усыпляющий размеренный гул.

— Вы не хотите спать? — спросила девушка у Элфи.

— Нет, что вы! — ответила Элфи, хотя на самом деле сон уже совсем одолевал ее. Но не может же она лечь на стульях, как Дунди!

— В поезде выспитесь. На обратном пути пассажиров будет меньше, — сказала девушка тоном, полным участия, словно Элфи призналась, как она хочет спать.

Теперь они ждали только одного: отправления поезда. Раз уж за ними до сих пор не приехали, значит, не приедут. Видимо, так оно и есть, как предположила эта девушка: вся семья вернулась в Будапешт. Может быть, они уже дома. На машине вполне могли успеть.

— Вы где работаете? — спросила Элфи.

— В библиотеке.

— В библиотеке? — переспросила Элфи, словно удивившись, тогда как хотела этим выразить лишь свое восхищение.

Значит, она образованная. Да это и видно. Как красиво говорит! Одевается изящно: носит цветные мягкие шерстяные кофточки, шарф и перчатки. Наверное, и спортом занимается — на ней лыжные брюки и ботинки.

— Мне хотелось стать учительницей, — продолжала девушка, не дожидаясь нового вопроса. Ведь пора уже было и поближе познакомиться, иначе не найдешь и темы для разговора. А им ждать еще два с половиной часа. — Получила назначение в провинцию, в деревню, и не прижилась там, не могла привыкнуть.

— К деревне не так-то просто привыкнуть, — согласно кивнула Элфи, будто она невесть какой знаток в подобном деле.

— Может, не так уж и сложно, — поправила девушка, — только мне не повезло. Я оказалась плохой учительницей, дети меня не слушали. Вот и провалилась в первый же год.

Элфи изумилась. У нее даже сон пропал. Ей никогда и во сне не привиделось бы, что в школе могут проваливаться не только ученики, но и учителя.

— Кроме того, — продолжала девушка, — плохо было то, что мы жили порознь с мамой: я — в деревне, она — в Будапеште, а кроме меня, у нее никого нет — она вдова… Впрочем, нам надо познакомиться: меня зовут Хеди. Хедвиг Пал.

Элфи знала, что теперь и ей следует представиться, так полагается. Но только никак не могла сообразить, каким именем назваться. Элфи — это несолидно, ведь она знакомится не с ровней, а со взрослой девушкой, уже учительницей. Назвать себя Эльвирой тоже не хотела. Поэтому отрекомендовалась так:

— Я парикмахер. — И добавила правды ради: — Пока еще ученица.

Но и в таком ответе содержалась доля лжи: ведь она уже с сентября не ходит в парикмахерскую. Но с этим еще можно примириться: нельзя же вот так сразу, одним махом, рассказать все до точности. И, совсем смутившись, проговорила:

— Может, зайдете когда-нибудь к нам в салон? Приходите, уложу вам волосы. Но только в мою смену!

Хеди улыбнулась:

— Но ведь вы уезжаете за границу.

Элфи нахмурилась. Зачем напоминает об этом Хеди? Разве она сама не намеревалась бежать?

— У меня дядя в Бельгии, — словно угадав ее мысли, продолжала Хеди, — родной брат отца. Он писал, чтобы я приехала. Мама посоветовала принять его приглашение. У дяди собственный завод.

— А ваша мама? — спросила Элфи. — Почему она не поехала?

— Оттого что она стара и больна, — ответила Хеди. — Ей уже все равно. Моя мать учительница, — добавила она. — Преподает тридцать пять лет. Дети любят ее и уважают.

Элфи молча слушала и в душе удивлялась. Как необычайно то, что говорит Хеди! Что же получается, бегут лишь те, кого не слушают дети? Странным образом слова Хеди напомнили ей об Арпаде. А ведь Арпад никогда не говорил того, что сказала сейчас эта учительница, и все-таки у Элфи было такое ощущение, что он утверждал то же самое. И вот для того чтобы скорее проходило время, Элфи тоже принялась рассказывать:

— Есть у меня знакомый. Кондитер. Он давно хотел за границу поехать. А сейчас ни за что не поедет. Как вам это нравится?