История одного дня. Повести и рассказы венгерских писателей

От лоточника-инвалида до школы — всего две минуты ходьбы. Вон она притаилась в маленькой улочке за старой, сутулой церковью. Улочка такая крохотная, что на ней уместилось всего-навсего три здания: школа для девочек, школа для мальчиков и еще один старый, почерневший домишко в два этажа. Этот последний стоит как раз напротив окон Элфиного класса. Элфи часто во время урока разглядывает со своей парты чужие окна, задернутые тюлевыми занавесками. Зимою на их подоконниках красуются синие и красные кастрюли, кружки колбасы, завернутые в бумагу, сквозь которую проступают жирные пятна. Вы скажете: что ж тут интересного, чтобы на них смотреть? Верно, интересного мало. Давно могло бы надоесть! К тому же Элфи знает, что учительница Лайошфи сразу замечает, когда она смотрит в окно. И все же Элфи делает это. Воля судьбы. Такой уж она уродилась. А почему — не знает. Нелли Вай, очень умная девочка из их класса, как-то раз объяснила Элфи: «Знаешь, Варга, почему ты плохо учишься? Потому что не слушаешь на уроках». Но Элфи не поверила, да и не могла поверить ей. Элфи считает, что как раз наоборот: она не слушает потому, что плохо учится. Какой ей смысл слушать объяснения учителя, если она все равно ничего в них не поймет! Разве может она понять, что такое обратная величина, или запомнить, где находится Алма-Ата! Или что такое поэтическое кредо! А если иногда она вдруг решит слушать, ей тотчас становится страшно. До сердцебиения. Все равно — учитель ли объясняет или девочки отвечают. У нее сразу же начинает кружиться голова от мысли: сколько же существует всяких вещей, о которых она совсем-совсем ничего не знает!

Прежде, бывало, Элфи не испытывала таких страданий в школе, как теперь. Она, правда, никогда не была хорошей ученицей, но как-то ее это мало трогало. Впрочем, сейчас она уж и не помнит себя маленькой. Знает только, что тогда ее еще не огорчало, что все дети обязательно должны учиться в школе. Большинство девочек были, правда, умнее ее, но попадались и глупее, и даже такие, что оставались на второй год. Элфи ни разу не была второгодницей, только в прошлом году, в седьмом классе, чуть-чуть не провалилась на экзаменах. Ну, это вообще был трудный для нее год. А вот с каких пор учение стало для нее настоящей пыткой, Элфи сказать не может. Знает только, что она уже возненавидела школу. Она и в свой класс-то поднимается по лестнице так, словно на плечи ей давит какое-то тяжкое бремя.

В классе она сидит за предпоследней партой, рядом с Маргит Хорват. Маргит — рослая девушка с двумя длинными бесцветными косами. Когда Маргит зубрит, она всегда сжимает виски кулаками. А зубрит она до звонка, до самой последней минуты, — Маргит не из очень-то способных и робеет, отвечая урок. Она может ответить урок или слово в слово, или никак. Стоит ей хоть раз споткнуться — конец. Покраснеет, потом побледнеет и молча начнет теребить косу.

Элфи садится, засовывает в парту свою расползающуюся по швам сумку, кладет перед собой бумажный кулек с кукурузой, снова достает сумку, извлекает из нее тоненькую тетрадку и плохо отточенный карандаш. На обложке тетрадки — ее собственноручная надпись: «Песенник». Красивыми, большими буквами, а заглавное «П» еще и обведено красным.

Элфи собирает модные песенки. Она их очень любит. А в школе страсть как ненавидит уроки пения, на которых заставляют тянуть «до, ре, ми, фа, соль» и к которым нужно готовиться, и до смерти обожает «Не отдам никому, ты судьбой мне назначен» или, скажем, «Сулико». Ну разве не прелесть: «Я могилу милой искал, но ее найти нелегко»?..

Записывает Элфи только слова песен. Нот она не знает, да и ни к чему они ей: у нее хороший слух, она легко и быстро запоминает любую мелодию. А вот слова она записывает прилежно и постоянно зубрит их наизусть, повторяет. Не робеет она — всему миру на удивление — даже перед иностранными текстами. Например, перед французскими. В самом начале тетрадки у нее, например, слова песни «Жатандре». Разумеется, в ее собственной транскрипции: «Жатандре ле жур э ла нюи». И немножко дальше еще: «Парле муа дамур…» Неправильно? Подумаешь! Она же не знает французского и даже не уверена, по-французски ли это?.. Зачем ей это знать? Совсем незачем. Она ведь любит только песни.

Погодите, разве кто-нибудь слышал, как Элфи поет? Бабушка — никогда, это уж точно. Она бы только руками всплеснула: «Смотри-ка, была зеленой гусеницей, а обернулась звонким жаворонком!» Но дома Элфи ни за какие деньги не заставишь запеть. Чтобы потом смеялись над ней же! Она и говорить-то на людях не любит, не то чтобы петь! Поет Элфи, только оставшись одна, когда бабушка и дедушка уходят из дому, да и то вполголоса, себе под нос, забившись в уголок дивана. Или в школе, когда в классе стоит шум и гам и на нее никто не обращает внимания. Маргит, ее соседке, вообще нет до нее дела. А остальные и подавно не слышат: болтают, хохочут. Они и друг друга-то не слушают, каждый кричит свое — все разом. Где уж им там знать, чем занимается Эльвира Варга, одна из самых неприметных учениц в классе.