История одного монаха

Они вышли в небольшой сад, и здесь впервые в жизни монах ощутил благоухание, идущее от плодов. Они, будто живые существа, клонились к девушке. И монах понял, что они сами просились быть положенными в корзину… Стать частью человека, восполнив его не просто микроэлементами, но и своей энергетикой, – это было похоже на своего рода Посвящение. Переход из Царства Растительного в Царство Человеческое – не есть ли это одна из задач наполненных нектаром жизни плодов разнообразных?! Об этом стоило подумать и также изменить подход в плане взаимодействия особей различных Царств… Но вот уже девушка положила в корзину несколько выбранных ею плодов, которые, как увиделось монаху, сами падали в корзину, а ей лишь оставалось подставлять её… Это был какой-то особый микромир, который жил своими законами. И огромный макромир был бессилен оказать воздействие на границы, незримо оградившие этот маленький дом, сад и огород… Да, это была точка Жизни, к которой с великим почитанием относилась даже Смерть…

– Возможно, нам придётся остаться без огня, – сказала девушка. – Мне нечем зажечь его…

– Не беда, за годы своего уединения я научился многому, и в этом нам поможет Солнце, – произнёс монах и задумчиво продолжил: – Как, впрочем, и во многом другом!

– Где ты был всё это время? – спросила девушка.

– За гранью жизни и смерти, – ответил монах. – Я был один и не один, я был ни жив ни мёртв, и можно сказать, что я не бодрствовал и не спал. Я оставался человеком, в то же время не будучи им…

– Понимаю, – ответила девушка, – со мной часто такое бывает, и, видимо, о таких, как мы, говорят: «Не от мира сего!..»

– Погоди! – произнёс монах и предложил девушке сесть под яблоней. – …Я видел сон, в котором вы шли ко мне навстречу вместе со Старцем, он держал тебя за руку и с отеческой любовью смотрел на тебя. А вокруг все были в белом… Причём я не увидел никого, кто был бы в согбенном состоянии…

– Ты хотел бы знать, почему ты был там? – вопросила девушка.

– Да, но, насколько я понимаю, Истина должна постигаться!..

– Совершенно верно! – сказала девушка. – Но я помогу тебе постичь её…

«Сложно бывает встретить родственную душу. И, сплетённые в одном союзе брачном, два тела редко достигают физического, астрального и эмоционального созвучия, не говоря уже о теле ментальном. А что касается высших триад, то не каждый бывает «увенчан» ею, ибо невостребованность духовных проводников имеет следствием их преждевременный уход с целью формирования иных тел. Возможно, они окажутся более восприимчивы к вибрациям высокочастотным. Всего лишь шестая часть Человечества более-менее готова воспринимать Законы Космические, даже имея смутное представление о них… А слияние на уровне всех Семи тел есть удел единиц…» – монах вдруг прервал свой внутренний монолог и решил удалиться от домика, сиротливо стоявшего на окраине с широко распахнутой дверью, что была готова впустить всякого доброго путника. Сколь гостеприимные объятия встретит монах там, где живут многочисленные семьи, не знавшие «вкуса» одиночества?..

Селение встретило лаем собак, и запоздалые прохожие спешили к своим домам, не обращая внимания на странствующего монаха. Темнело… Он постучал в ворота, что были разукрашены пуще других. Кто-то вышел и крикнул: «Если не уйдёшь, сейчас же собак спущу!» Значит, здесь нежданным гостям не были рады, да и жданным – навряд ли. Монах не стал испытывать судьбу и пошёл дальше. Все врата были заперты крепко-накрепко, собаки бегали за высокими заборами, пытаясь «перегавкать» друг друга, будто заработанный таким образом кусок хлеба будет больше, да ещё и сдобрен хозяйскими объедками…

Монах шёл молча и вдруг услышал за одним из заборов, как «гавкаются» люди. Семья разделилась на два лагеря и обе стороны яростно поливали друг друга бранными словами. Никто из них не претендовал, подобно псу, на корку хлеба или обглоданную косточку. Каждый из них претендовал на правду и, похоже, готов уже был разорвать на куски своего «оппонента», лишь бы его личная правда взяла верх над правдой собрата… «Ох уж эта правда! – вздохнул монах. – Каждый несёт на себе её, будто горб, и чем больше подавляет других требованием признать свою правоту, тем больше нарастает горб… О, где же Мудрость в этом мире, единственно способная узреть, кто же из «правых» ближе к Истине… Да, эти, похоже, скоро «перелают» всех собак в округе…» И что бы ни сказал он этим людям, уже известно, что все хором скажут одно: «Иди отсюда, не твоё собачье дело!..»