Читаем История одной жизни полностью

У меня было плоскостопие третьей степени и зрение -5, а так же я немного не добирал до нормы по весу. Несмотря на сделанные снимки, откосить от армии по плоскостопию было нереально. Мне встретился человек с разной широтой стопы, и несмотря на это его хотели призвать в армию. Вариант откосить за взятку мы не рассматривали, не было таких денег. Я просто не мог тогда пойти в армию, меня бы там убили, унизили и морально изнасиловали. К тому же, не факт, что я чему то там бы научился. Я действительно не знаю наверняка, как бы армия на меня повлияла, но сейчас рассуждать об этом после – не благодарное дело.

От друга Ромы я узнал о многих приколах, когда он служил. Что то про яйца и кирпичи, что то про то, как он прошёл игру пока служил. Весело. Но у каждого по своему, как повезёт. Путём неимоверных усилий от армии удалось откосить по зрению. Меня вполне могли бы взять даже с таким плохим зрением. Дошло до того, что пришлось ехать с другими такими же ребятами на проверку в областной центр. Нам не верили чтоли? Завершилась проверка, больше волновался чем стоило.

До этого был годен с ограничениями несмотря на пожелание "служить не хочу". Кто то говорил, что меня хотели взять в мотострелки. Смешной случай как то получился по моему недоразумению в военкомате. Я ведь абсолютно ничего не понимал! Мне никто ничего не рассказывал, а я не спрашивал! Военкомат.

Я сижу вместе с другими призывниками. Меня вызывают. Спрашивают: – "Куда ты хочешь пойти служить"? А до этого я слышал кто то говорил до меня что то про ВДВ. Ну и я возьми да и скажи: – "В ВДВ наверное" Смеху не было предела. Я не знал, что ВДВ это элитные войска и туда берут самых лучших. На этом я благополучно закончил думать об армии, но дух армии всё же догнал меня. Сломанный копчик, нос стал горбинкой, тушение "бычка" о мою новую кофту – это всё было в эти времена. Роман, Павел и Дмитрий были моей опорой в эти времена. Мы дружили ещё с тремя людьми из окрестного села, что курили траву и глотали колёса. Эти их увлечения мы не разделяли. Пока я не курил, делать на переменах было нечего. Иногда мы просто сидели болтали или играли в телефон. Иногда Богдан встревал в наши дела. Богдан стал моим врагом, но после другом.

Не могу сказать, что мы хорошо общались, но по разным причинам нас многое связывало. Скажем так, я его немного знал ещё до учёбы. Быть может именно моё "смотрю рожа знакомая" в первый день учёбы, сделало из меня врага.

Линейку училища я не застал, так как был переведён. Помню застал одногруппников возле крыльца. Я чувствовал себя как дома. Со мной были мои хорошие знакомые и не очень. Скажу кратко: настолько безбашенных людей я ещё не видел. Кто то мог во время вызова к доске просто дать леща кому то по пути. И ничего никому за этого не было. Часто получал леща и я, хотя доставалось и другим. За нами никто особо не следил, даже на уроках частенько занимались своими делами. Можно было выпить пива на перемене, прийти на урок и никто ничего не скажет. Даже однажды было что то вроде похвалы и удивления, когда мы с ребятами пошли за гаражи пить пиво. Пришёл на урок, и пошла молва, что я тоже пил. Все были в шоке. Я помню пол литра пива на пятерых. Помню Богдан подошёл, думал мы лимонад пьём, и выгил залпом пол бутылки коктейля.

Одна из серьёзных драк с Богданом началась кажется на уроке информатики.

Мы что то повздорили, и он, пытаясь меня унизить перед всеми таким образом, ударил меня ладонью по щеке. Так унизительно, типо "слышишь ты" В ответ я ударил его по лицу, но уже кулаком. Накинулся на него, он просто меня вывел.

Если бы мне дали просто по морде, я может быть не дал даже сдачи. Но это ниже плинтуса, до которого я тогда не захотел опускаться. Нас разняли, но кто то вякнул про то, что я якобы вызвал Богдана на стрелку… Я этого не хотел. Я этого боялся. Время до перерыва замерло. Наконец, под давлением, мне пришлось пойти за остальными парнями на место стрелки. По пути я настолько задумался, что врезался в столб. Я не помню подробностей драки, в основном только смутные воспоминания. В процессе драки за моей спиной находился обрыв, куда сбрасывали мусор. Я подскользнулся, Богдан склонился надо мной. Я бросил все силы в удар ногой по его лицу, отчего он очень разозлился. И одновременно, чтобы не попасть под его гнев, я самовольно или случайно скатился вниз. Прямо в яму. Вышел я оттуда грязным и видимо это спасло меня. Драка была остановлена.

Я тогда сбежал с уроков, сбежал от Богдана. Поехал на маршрутке домой, грязный, сломленный. Живот сжимался от страха. На следующий день видимо меня ожидало кровопролитие, но мои ожидания не оправдались. Получил я точно за свой поступок, но видимо этого было мало, чтобы я запомнил. Мастер наш тот ещё тип был. В порядке вещей было сказать. что завтра контрольная работа, чтобы все пришли. А по факту генеральная уборка. От которой половина ребят тут же сматывалась, а такие лохи как мы оставались. А уйдёшь – получишь звездюлей. Как то у одного из учителей хватило наглости даже ударить меня по ноге кулаком.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное