История первая. Беглец. История вторая. Странник.

Слизень отрицательно покачала головой, как можно нежнее укладывая пациентку на землю и стараясь не потревожить кое-как зафиксированное с помощью пары палок и ремня крыло. Мне удалось остановить кровь и вправить оказавшуюся вывихнутой руку. Но на там мои возможности заканчивались. Всё, что я умею — это бороться с демонами и нежитью. Из других школ как-то мне дались огненная и, совсем по мелочи, ледяная. Правда, для всеобщего блага, я старался к ним прибегать только в самых крайних случаях, и то, если был один и тщательно всё обдумал.

* * *

Уснуть из нас никто так и не смог. Ближе к полуночи дыхание больной стало совсем слабым и прерывистым. Мне было понятно, что эту ночь она не переживёт, но я пока не спешил поделиться этой вестью с Атрамой, которая, как малое дитё, искренне верила, что её знакомые не могут умереть.

— Кхм-кхм, — раздалось вежливое покашливание из-за дальнего дерева. Я вскочил, немедленно хватаясь за рукоять меча, а моя спутница просто повернулась. — Простите, кажется, вашей подруге нужна помощь?

Голосок был тонкий и мягкий, у меня возникла стойкая ассоциация с музыкальным треугольником. Такой же тихий и мелодичный. Но вот кто мог быть его обладателем? В этом-то богами забытом месте… быть может, какая-нибудь дриада или лесная фея. На эльфийку не похоже, у них тоже весьма певучий говор, но не такой звонкий.

— Да, ей очень плохо! Ты можешь помочь? — без промедления вместо меня ответила Атрама. Я бы на её месте не стал так легко доверять непонятно кому, не заходящему в круг света костра.

— Возможно… — неуверенно отозвалось существо, а затем обратилось ко мне. — Похоже, этот человек мне не доверяет. Напрасно, у вас сложено достаточно легенд о нас.

— Так подойди и покажись, а то легенд много о ком сочиняют. И далеко не все из них заставляют бежать сломя голову по первому же предложению о помощи, — скептично ответил я, не сводя глаз с тёмного, едва различимого силуэта.

Незнакомка фыркнула и сделала несколько шагов вперёд, зайдя в круг света от костра.

На меня большими, полными доброй насмешки, радужными глазами смотрела единорог.

Надо ли говорить, что я тут же прикусил язык и замер в благоговейном восторге?

Она… была прекрасна. Даже без луны она искрилась в тусклом свете костра, будто была обсыпана волшебными звёздами. Серебряный хвост и грива развевались от малейшего, неощутимого ветерка. Изящные, бархатистые руки, статная фигура, прикрытая так не идущей к столь чудесному образу грубой, некрашеной мешковиной. Молодое, слегка капризное личико с невероятно выразительными, влажными глазами и острыми, нечеловеческими ушками на макушке. Ну и, конечно же, перламутровый рог на лбу, источающий мягкий, еле заметный свет.

Сейчас сказочное существо пребывало в своей промежуточной ипостаси — нижняя часть у неё была лошадиная, как и положено от природы, а верхняя — людская. Наподобие кентавра. Единороги имели три формы: истинную, промежуточную и человеческую. Последнюю они принимали крайне редко и с большой неохотой, и на то были причины. Спрос на их шкуру, кровь и рога, во все времена ценившихся у магов и ремесленников, заставлял лихих людей охотиться на них, стирая с лица земли целые стада. Но доброты этих величественных и древних существ хватило, чтобы не озлобиться, однако жизнь научила их относиться к нашему роду с большой долей опаски. И это было вполне понятно.

— Простите меня, прекраснейшая госпожа…

— Сания, мэтр, — удивительно, но она говорила с почтением.

— Я только аспирант…

— Не важно, давайте опустим любезности, жизнь стремительно покидает это несчастное существо. Идите за мной, — единорог развернулась и, не проверяя, последовали ли мы за ней или нет, двинулась куда-то в чащу, освещая себе дорогу неярким жемчужным светом, исходящим из рога.

Сания шла медленно, чтобы аккуратно перетекающая Атрама могла за ней поспеть.

— Никогда не видела, чтобы человек ходил в компании монстров. Что-то поменялось во внешнем мире, или ты такой уникальный? — спросила она меня, когда молчание стало всем невмоготу.

— Пожалуй, второе. К тому же пернатую мы подобрали только вчера днём, прямо после того, как она чуть не отчекрыжила мне голову, — ворчливо ответил я, чувствуя тонкую издёвку в голосе нашей проводницы. — Хотя не могу, что и в мире ничего не поменялось. Не знаю, как это меня характеризует, но для того, чтобы выжить и дальше выполнять свою работу, я согласен путешествовать хоть с самим Тимисом.

Было видно, что девушка хотела что-то ответить, но мы совершенно неожиданно вышли на небольшую поляну, где ютилась сложенная из брёвен древняя изба, уже по локоть ушедшая в землю. Я втянул носом, внезапно показавшийся очень холодным воздух, и опустил руку на рукоять меча. Такое ощущение у меня появляется, когда рядом бродит порождения тёмных братьев, имя одного из которых я не к ночи упомянул. В домике горел свет, и было видно, что там кто-то есть.

— Тия, я вернулась! — громко крикнула единорог. — Готовь снадобья, у нас тут тяжёлый случай!