История последних политических переворотов в государстве Великого Могола

Но однажды, когда ему рассказали особенные подробности о том, что происходило между королевой-матерью и эмиром, он не смог дольше притворяться и дал волю гневу, брани и угрозам. Об этом вскоре предупредили эмира, так как при дворе было много родственников его жены и все эти родственники и друзья занимали высшие должности; мать короля также об этом скоро узнала. Поэтому эмир написал своему единственному сыну Махмет-Эмир-хану, находившемуся в то время при короле, и приказал ему во что бы то ни стало покинуть двор под видом охоты или под каким-нибудь другим предлогом и приехать к нему. Махмет-Эмир-хан сделал несколько попыток это выполнить, но король установил за ним постоянный надзор, и ни одна попытка не удалась. Это поставило эмира в затруднительное положение и побудило его принять крайне странное решение, вследствие которого королю угрожала опасность потерять свою корону и жизнь. Поистине, кто не умеет притворяться, не умеет царствовать.

Эмир написал Аурангзебу, который находился тогда в Доулатабаде, столице Декана, в пятнадцати-шестнадцати днях пути от Голконды, и дал ему понять, что король Голконды хочет погубить его и его семью, несмотря на громадные услуги, которые, как все знают, он, эмир, ему оказал. Эта неслыханная несправедливость и неблагодарность побуждают его обратиться к нему с просьбой принять его под свое покровительство. Если же он захочет послушаться его советов и довериться ему, то он так устроит, что отдаст ему в руки и короля, и королевство. Это будет легко сделать. «Вам нужно только, — писал он, — взять с собой четыре-пять тысяч конницы из отборных ваших войск и двинуться большими переходами к Голконде, распуская по дороге слух, что едет, посол Шах-Джахана, который спешит по важным делам застать короля в Бхагнагаре (Багнагере). Дабир[96]

, первый, к которому следует обратиться, чтобы о чем-нибудь уведомить короля, мой союзник, мой ставленник, целиком мне предан; позаботьтесь только быстро продвигаться, я же устрою так, что Вы прибудете к воротам Бхагнагара, не будучи узнанным. Когда король, как это полагается по обычаю, выйдет, чтобы получить письма, Вы сможете легко схватить его, а затем и все его семейство и поступить с ними по вашему усмотрению; это тем легче, что дом его в Бхагнагаре, где он обыкновенно живет, не огражден ни крепостными стенами, ни рвами, ни укреплениями». Он добавлял, что он проведет это предприятие на свой счет, и предложил принцу пятьдесят тысяч рупий в день (приблизительно 25 тыс. экю) за время похода.

Аурангзеб, только искавший подобного случая, не преминул им воспользоваться. Он немедленно пустился в путь и так удачно выполнил свое предприятие, что прибыл в Бхагнагар неопознанным в качестве посла Шах-Джахана. Король Голконды, уведомленный о прибытии этого мнимого посла, вышел в сад, чтобы согласно обычаю принять его с почестями, и очутился, на свое несчастье, в руках врага. Десять или двенадцать рабов-грузин собирались уже схватить его, как было предположено, но один эмир, тронутый его положением, не выдержал и, хотя был сторонником и креатурой Джумлы, воскликнул: «Ваше Величество, разве вы не видите, что это Аурангзеб? Уходите отсюда, Вас схватят». Король, очень напуганный, уходит, вскакивает на первую попавшуюся лошадь и во весь опор мчится к Голкондской крепости, которая находится на расстоянии не больше одной мили оттуда. Аурангзеб, увидев, что его план расстроился, не смутился, зная, что эмир со своим войском на него не нападет; он немедленно захватил королевский дом, забрал там все, что было ценного и красивого, отослав, впрочем, королю всех его жен (это свято соблюдается по всей Индии), и затем начал осаду крепости. Однако осада затянулась на два с лишним месяца вследствие того, что не были привезены необходимые орудия, и Аурангзеб получил от Шах-Джахана приказание прекратить осаду и вернуться в Декан. Таким образом, хотя крепость была в отчаянном положении из-за отсутствия провианта и военных припасов, он был вынужден бросить свое предприятие. Принц хорошо знал, что Дара и Бегум-Сахеб убедили Шах-Джахана дать ему такое приказание из опасения, чтобы он не сделался слишком могущественным. Однако он не выказал никакого неудовольствия и только сказал, что приказы Шах-Джахана надо выполнять.

Впрочем, он ушел, сумев втихомолку получить изрядную сумму в возмещение своих путевых расходов; он даже женил своего сына Султан-Махмуда[97] на старшей дочери короля, который обещал сделать его своим наследником, пока же дал в приданое крепость Рамгири (Рам-Гир) с округом. Кроме того, он добился у короля согласия на то, чтобы вся серебряная монета, которая впредь будет чеканиться в королевстве, носила на одной стороне печать Шах-Джахана, и получил разрешение для Мир-Джумлы уйти с семейством и имуществом, войском и артиллерией.