История религий. Том 1

В церковной литературе начала 60-х годов нет недостатка в признаниях того, что Вселенский собор созывается в условиях всестороннего тяжелого кризиса церкви и в целях преодоления этого кризиса. Вот, например, что было сказано в одном из документов специального собрания кардиналов и архиепископов Франции: «Некоторые из наших современников (одни с волнением, другие из чувства любопытства, третьи не без ехидства) задают очень серьезный вопрос: нужна ли еще в современном мире церковь? Не должна ли ныне церковь перед лицом прогресса науки и техники, быстро изменяющих условия человеческой жизни и ставящих под вопрос наши представления и наш образ мышления… не должна ли она изменить свои догматы или совсем отказаться от них и от своего толкования Библии? Разве, говорят они, перед лицом изменений, происшедших в отношениях между народами благодаря развитию цивилизации и в социально-экономической жизни человечества, церковь, тесно связанная с западной цивилизацией и определенной экономической системой, не оказалась превзойденной во всех областях: в области морали, структуры и ее юридического устройства?» Обрисовывая такую безрадостную картину, собрание кардиналов и архиепископов выражает надежду на то, что Вселенский собор «вновь возвратит церкви ее вечную молодость и актуальный характер ее миссии в нынешнем мире»» ⁸

. Оправдались ли эти надежды, мы увидим в дальнейшем ходе изложения, а здесь ограничимся указанием на то, что авторитетная церковная инстанция признает: не от хорошей жизни католическая церковь предприняла столь хлопотливое и дорогостоящее предприятие, как Вселенский собор.

Был и еще один вариант объяснения, по которому целью созыва Вселенского собора объявлялось указание путей к преодолению действительно существующего кризиса, но не церковного, а общественного, охватившего, как декларировали приверженцы этой концепции, все стороны жизни человечества на современном этапе его развития. Это была позиция, выгодная для церкви и эффектная: Вселенский собор брал на себя функции глашатая путей спасения человеческого рода, церковь же оказывалась руководителем общества на этих путях. Заодно оставались в тени внутренние болячки самой церкви, отвлекалось внимание от накопившегося в ней давно отжившего и устаревшего груза. Тем не менее приписывать проектируемому Собору только социальнореформаторскую роль папство не решилось, ибо слишком уж настоятельными были потребности реорганизации и обновления внутри самой церкви. Эти потребности нашли свое обозначение в ставшем модным к началу Собора итальянском слове «аджорнаменто» — обновление. Обозначенная этим словом модернизация должна была коснуться всех сторон внешней и внутренней жизни церкви.

Первоначально в основе замысла созыва Собора лежали цели, направленные вовне и адресованные к некатолическим христианским исповеданиям и церквам. Первое выступление Иоанна XXIII с провозглашением грядущего созыва Собора (26 января 1959 г.) переносило центр тяжести на вопрос о необходимости «единства христиан» во всем мире. Выдвигалась задача объединения всех христианских и даже, может быть, нехристианских религий. Положительного отзвука у деятелей и в прессе некатолических церквей лозунг объединения не вызвал. Всем было понятно, что речь идет не об объединении, а о присоединении остальных христианских церквей к католической и их подчинении папству.

В выступлении Иоанна XXIII, последовавшем через полгода, акцент в вопросе о целях Собора был перенесен уже на внутренние проблемы самой церкви. Больше уже не говорилось о «Соборе объединения», как он именовался вначале на страницах папского официоза «Оссерваторе романо».

В каком направлении должно пойти аджорнаменто, было с самого начала весьма неясно. Церковным иерархам и другим идеологам католицизма были разосланы своего рода анкеты об их предложениях Собору. Поступило большое количество материалов этого рода, составивших 16 томов. Они не были опубликованы, но сведения о многих из них все же стали известны. Некоторые из предложений имели достаточно диковинный характер. Так, некий церковный идеолог предложил ввести в обиход молитву за обращение демонов, рассматривавшихся им на одинаковых началах с «отделенными братьями», то есть некатолическими христианами. Были предложения о канонизации сожженного церковью в 1498 г. Савонаролы. Сказывалось и наличие среди принявших участие в этом заочном обсуждении и крайне реакционного крыла церковников, всегда добивавшегося верховенства церкви над всякой светской властью на земле. Было и такое требование: «Провозглашение догмата о власти Христа над всеми политическими и гражданскими установлениями». Вполне понятно, что «власть Христа» означала в данном случае не что иное, как власть церкви.