История религий. Том 2

Показательно, что перенос Омейядами столицы халифата в Дамаск не вызвал отрицательной реакции среди массы мусульман, хотя именно Мекка и Медина должны быть связаны в их сознании с пророком и с самыми священными для каждого мусульманина переживаниями. Больше того, в дальнейшем выяснилось, что арабские воины вообще не питают никакого уважения ни к Мекке и Медине, ни к их святыням. Во время междоусобной войны 683 г. между халифом Йезидом I и претендентом на халифский трон Абдаллахом ибн Зобейром приверженец первого — Хосайн приказал бомбардировать Каабу камнями из баллист, вследствие чего обрушились колонны всего сооружения; потом он велел поджечь все святилище, и «черный камень» раскололся в огне на четыре части. В 692 г. во время такой же внутренней войны осаждавший по приказанию халифа Абдальмалика Мекку полководец Хажжаж также велел метать камни из баллист в Каабу. Однажды в разгар бомбардировки разразилась гроза, и молнией убило двенадцать человек из осаждавших. Это, конечно, вызвало страх у солдат, обслуживавших метательные приборы. Но Хажжаж громко заявил: «Пустяки! Я родился в этой стране, знаю ее и знаю, что грозы тут очень часты». После этого он собственноручно заложил камень в машину и возобновил обстрел святилища ⁷²

.

Если не религиозный фанатизм объединил завоевателей, то во всяком случае здесь играло роль сознание принадлежности к одному религиозному сообществу приверженцев пророка, позволявшее завоевателям противопоставлять себя завоевываемым. Последние ставились в такое положение, которое давало возможность мусульманам чувствовать свое превосходство над ними. Показательны в этом отношении ограничения, установленные халифом Омаром для жизни и поведения иноверцев в Иерусалиме.

Им запрещалось осмеивать пророка и мусульманский культ, совращать мусульманина в свою веру, а тем более покушаться на его имущество или жизнь; им запрещалось даже заниматься толкованием Корана. Помимо того, устанавливались ограничения бытового порядка. Иноверцу запрещалось: прикасаться к женщине-мусульманке, носить такую же одежду, какую носят мусульмане, строить дома выше тех, в которых живут мусульмане, читать вслух свое Писание, совершать торжественные похороны, носить оружие, ездить верхом, хотя дозволялось употребление лошаков и ослов, и т. д. И не меньшее значение, чем эти ограничения, имели подати, наложенные на неверных: поземельная (харадж) и поголовная (джизья)⁷³. Завоеватель-мусульманин избавлялся от забот по организации производства на новых землях, так как земля оставалась в распоряжении ее прежних владельцев, а завоевавшие ее мусульмане пользовались доходами с нее через казну, в которую поступали подати. В разное время в разных завоеванных странах регламентированные мусульманами-завоевателями условия жизни «зиммия» (немусульман) варьировались в зависимости от того, сопротивления какой силы можно было ожидать от покоренного народа тем или иным ограничениям его прав. В некоторых случаях устанавливалось, что зиммия должен носить одежду и обувь только черного цвета и чтобы он красил свое жилище только в черный или в темно-коричневый цвет. Помимо того, такое жилище должно было еще обозначаться особым знаком во избежание того, чтобы нищие обращались в такой дом за милостыней. Последнее было непозволительно, ибо, получив милостыню, нищий благодарил подателя и этим испрашивал на него благословение Аллаха. При встрече с мусульманином зиммии запрещалось произносить обычное приветствие «Салям алейкум» (Мир вам), очевидно, имелось в виду, что в принципе состояния постоянного мира между мусульманином и неверным быть не может. По существу, однако, большинство таких ограничений оказывалось нежизненным, в ходе повседневной жизни и систематического взаимного общения народов они стирались.

Помимо сознания религиозной обособленности и избранности завоевателей объединяло чувство их национального и расового единства, чему способствовало установившееся в халифате привилегированное положение арабов по происхождению. Став мусульманином, иноплеменный все же не мог занять одинаковое положение с арабом. Он был мавла — клиент, покровительствуемый тем или иным арабом, от какового положения его не избавляли даже особые заслуги перед халифатом и высокое место в иерархии властей. Примером здесь может служить бербер Тарик, под командованием которого был форсирован Гибралтар (название пролива произошло от имени Тарика) и были выиграны основные сражения, предопределившие покорение Испании. Будучи крупным военачальником, Тарик оставался мавла чистокровного араба Мусы, от которого иногда даже претерпевал телесные наказания ⁷⁴.