История религии в 2 томах

Непродолжительный момент безвластия был самым подходящим для разгула фанатизма. Возбужденная толпа, подстрекаемая эллинистами, набросилась на Стефана и повела его к Кайафе. «Этот человек, — кричали обвинители, — не перестает говорить хульные слова на святое место сие и на Закон… Мы слышали, как он говорил, что Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи, которые передал нам Моисей (Деян 6: 13 — 14).

Стефану задали вопрос: признает ли он себя виновным? Но он категорически отверг навет. Стоя перед судьями, он чувствовал прилив сверхъестественного вдохновения, и лицо его напоминало грозный лик ангела (см. Деян 6: 15). Защитительное слово он начал издалека. Он хотел показать, что явление Иисуса было подготовлено всей историей народа Божия и что его смерть не есть прискорбная случайность. Он напомнил о Завете с Авраамом, об избавлении и Законе, данном через Моисея, о земле обетованной и постройке Храма. В то же время он подчеркивал, как часто люди противились воле Божией, говорил о братьях, продавших Иосифа в рабство, об израильтянах, возмутившихся против Моисея, о золотом тельце, о соблазнах идолопоклонства. У Бога великая цель. Она далеко не достигнута сооружением Храма.

Взор Стефана устремился поверх озлобленной толпы к неземному видению, сверкнувшему перед ним. «Вот я вижу, — воскликнул он, — небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога!» (Деян 7: 56).

Яростный рев был ему ответом. Фанатики затыкали уши, чтобы не слышать его. Ни о каком суде не могло быть и речи. Здание осаждала толпа. На Кайафу перестали обращать внимание. А он, хотя и мог вызвать стражу, хладнокровно выдал эллиниста на самосуд.

Стефана вытащили из зала и с дикими криками поволокли к воротам города (кто–то вспомнил старый обычай совершать казнь за стенами). И там учинили расправу: он был сброшен со скалы, а обвинители добили его, бросая камни…

Перед смертью Стефан молился за своих убийц.

Но одной жертвой зачинщики не удовлетворились. Они начали в городе настоящую охоту за сторонниками Стефана. По–видимому, разыскивали они в основном эллинистов, причем не щадили и женщин. Но апостолов никто не тронул. Слишком очевидным было уважение галилеян к Храму, чтобы и их обвинять в кощунстве.

Св. Лука пишет, что из города в эти дни бежали все верные (см. Деян 8: 1). Но, по–видимому, большинство укрылось в Вифании и других соседних селах и вскоре вернулось. Только эллинисты во главе с Семью служителями навсегда покинули Иерусалим. Одни отправились в города севера и приморья, другие совсем уехали из Иудеи в родные места, в частности, в Антиохию.

Таким образом, гибель св. Стефана послужила невольным толчком для дальнейшего распространения Церкви. В результате трагедии произошло и другое великое событие. Как выразился блж. Августин, молитва первомученика была услышана и даровала христианству апостола Павла.

Когда убийцы расправлялись со св. Стефаном, они сложили одежды к ногам молодого фарисея, Савла Тарсянина. В самой казни он не принимал участия, но, вызвавшись сторожить одежды, хотел этим показать свое отношение к ней. Савл не был жесток, однако уверенность в справедливости кары делала его непоколебимым. Если и закрались в душу фарисея какие–то сомнения, он решительно подавил их и принял участие в розысках эллинистов–назарян.

Савл Тарсянин

Как и Стефан, Савл[82]

не был уроженцем Иудеи. Он вырос в диаспоре, в столичном киликийском городе Тарсе, где тесно соприкасались Восток и Запад, процветали философия, спорт и торговля. Семья Савла имела потомственное римское гражданство, о чем напоминало второе латинское имя Тарсянина — Павел. Однако он гордился, что не стал эллинистом, а был «евреем из евреев»: сохранил отеческий язык и традиции предков.

И вот он стоит у края обрыва, с тяжелым чувством глядя на неподвижное, покрытое кровью тело Стефана. Все кончилось. Но все ли?

Скоро Савл узнает, что какие–то набожные евреи сумели унести тело и похоронить его с почестями, а ведь побитых камнями не оплакивают. Значит, у Стефана есть немало сторонников. Нужно сокрушить их сразу, пока не утих гнев горожан и не прибыл новый прокуратор.

Пусть уважаемый Гамалиил против насилий. Он хотя и раббан, но может ошибаться. Желательно только, чтобы не было бесчинств, а отступников судили по закону. Совет и Кайафа пойдут навстречу. Они сильно обеспокоены подрывом авторитета Храма.

На собрании старейшин Савл «подает голос» вместе с членами саддукейской партии,хотя они и враждебны ему как фарисею, а потом фактически возглавляет преследования. Многих назарян бросают за решетку; в ожидании процесса их принуждают отречься и проклясть имя Иисуса. Но Савлуэтого мало. Начав действовать заодно с саддукеями, он идет до конца. Ему сообщили, что зараза ереси перекинулась дальше, что одним из ее центров стал Дамаск, где она нашла почву среди многолюдной еврейской колонии.