История религии в 2 томах

Нередко можно слышать снисходительное замечание, будто Исайя со своей верой в грядущее «в наивной форме» предвосхитил современные идеи социальной справедливости. История европейской культуры доказывает, что эти идеи находятся в прямой связи с Библией.

Пророки, жившие в эпоху духовных и социальных катаклизмов, накануне гибели их отечества, перед лицом торжествующей тирании, узрели Царство Божие. Их проповедь была безумием в глазах мира, даже самих пророков поражала открывшаяся им тайна.

Языческая реакция. Сокровенная Тора. Ниневия — Иерусалим, 687—640 гг. до Р.Х.

Вера, построенная только на чуде, по существу перестает быть истинной верой. Знамение как бы несет посягательство на свободу человека и принудительно навязывает ему спасение.

После ухода ассирийцев современники Исайи, вероятно, прониклись надеждой, что Ягве даст наконец последний бой Ассуру. Но скоро им стало ясно, что ангел Господень не довел расправу до конца, скорее наоборот: мало того, что Синаххериб на несколько лет пережил Езекию, но и царствование его сына Асаргаддона стало апогеем могущества Ниневии.

В Иудее возобладали сторонники проасси–рийского курса. Наметился возврат к политике Ахаза. В кругах иудейской знати большое распространение в то время получил культ астральных [55]

богов.

В Иерусалиме быстро расплодились всякого рода заклинатели, маги и знахари. Но самым страшным был возврат к культу Молоха. В долине Генном (Геенне) у юго–западной стены Иерусалима были поставлены жертвенники, на которых все чаще стали совершать чудовищный обряд детоубийства.

Язычество справляло свою последнюю, но самую бурную вакханалию на Святой Земле.

Пророк Исайя не дожил до этих мрачных дней отступничества.

Вместе с религиозными реформами были отвергнуты и социальные требования пророков. Беззаконие и произвол воцарились в стране.

Тем временем в Иерусалиме стала возрождаться религиозная оппозиция. В дни гонений те, кто остался верным Богу, искали в преданиях Моисеева времени руководства и поддержки.

Сформировавшаяся в бурные критические годы и написанная от лица Моисея Тора,

или Пятикнижие (первые пять книг Библии), пронизана духом борьбы. О единстве Божием и верности Творцу в ней сказано так, как говорят лишь перед лицом опасности, угрожающей вере.

Возрождение пророчества. Призвание Иеремии. Иерусалим, 640—622 гг. до Р.Х.

Дело пророков, долгое время казавшееся погибшим, в этот тревожный час начало возрождаться. Первым выступил пророк Софония, знатный иеруса–лимлянин из школы Исайи. Во время богослужения в Храме, где полагалось славить Бога и царя, он возвестил, что чаша беззаконий переполнена.

Это те самые слова, которые и доныне потрясают слушателей латинского гимна «День гнева»:

«День тот есть День гнева,День скорби и тесноты,День ужаса и опустошения,

День тьмы и мрака,День тучи и мглы,День трубы и боевого кличапротив крепостей и высоких башен.И стесню Я людей,и они будут ходить, как слепые,

за то, что совершили против Ягве».(Соф 1:15)

Ослабление Ниневии и проповеди Софонии произвели глубокое впечатление на молодого царя Иосию. Когда ему исполнилось шестнадцать лет, он впервые всенародно объявил, что отвергает иноземные культы и будет отныне следовать вере своего праотца Давида.

Борьба за духовное возрождение шла рука об руку с борьбой за независимость и объединение страны. Казалось, рассвет Израиля, которого уже отчаялись ждать, наконец наступает.

Только один человек в Иерусалиме не разделял общей радости и надежды. Это был Иере–мия, сын Хилкии, молодой левит из Анатота.

Подобно тому как у смертного одра Северного царства Израиля стоял великий пророк Осия, так и фигура Иеремии скорбным силуэтом символизирует конец Иудейского царства. Свидетелю его последнего взлета в годы Иосии, очевидцу Иерусалимской трагедии, Иеремии, суждено было присутствовать при агонии страны и покинуть ее вместе со своим народом. Хотя он и не обладал призванием вождя, как Моисей или Илия, не был великим поэтом и основателем школы, как Исайя, тем не менее он оставил неизгладимый след в ветхозаветном религиозном сознании. Не случайно о его жизни и личности Библия говорит больше, чем о других пророках. Но если бы мы захотели искать у него каких–то новых доктрин, то нас ждало бы разочарование: почти все, чему учил Иеремия, было уже сказано его предшественниками. Однако при внимательном чтении его книги нетрудно уловить одну важную черту, которая объясняет тайну его влияния: от главы к главе в ней все яснее вырисовывается яркая индивидуальность автора.