История Русской Церкви (1700–1917 гг.)

О епархиальном управлении и деятельности отдельных архиереев во 2–й половине XIX и начале XX в. опубликовано слишком мало материалов, чтобы можно было составить ясное представление. Изменения в законах и взглядах не могли не отразиться и на церковном управлении. То, что и здесь перемены были вполне возможны, показывает деятельность Алексия Ржаницына, консервативно настроенного епископа школы Филарета. В бытность свою Таврическим епископом (1860–1867) Алексий одним из первых допустил благочинных, как выборных представителей духовенства, к участию в епархиальном управлении. Он поощрял инициативу духовенства, разрешив съезды церковнослужителей, в чем далеко отошел от принципов своего великого учителя [1010]

. Рано умерший Саратовский епископ Евфимий Беликов (1860–1865) как настоящий «шестидесятник» положил немало сил на воспитание духовенства своей епархии. В ней было всего лишь 3 церковноприходских школы, Евфимий не только пополнил их число, но и привлек к работе в них духовенство [1011]

. В целом можно констатировать, что с середины XIX столетия епископы все чаще стали проявлять заботу о нуждах сельских клириков [1012]

.

Главным средством пастырского окормления, как о том еще придется подробнее говорить, считалась проповедь [1013]

. О развитии приходской жизни в XVIII в. совершенно не думали, как бы забыв, что именно из приходов, как из клеток, состоит тело Церкви. Начатки самоуправления церковных общин (например, в форме выборности духовенства) постепенно отмирали, более того — они подавлялись сверху. Поэтому данных, которые могли бы свидетельствовать о роли епископов в развитии приходской жизни, мало. Тем не менее несколько имен назвать нужно. Из архиереев XVIII в. заслуживает упоминания архиепископ Варлаам Петров. В XIX в. активный интерес к церковноприходской жизни проявлял Костромской епископ Виссарион Нечаев (1891–1898), который до своего посвящения в архиерейский сан в течение 30 лет служил приходским священником в Москве. Свой вклад в оживление приходской жизни внес и Воронежский архиепископ Анастасий Добрадин (1898–1913), пользовавшийся в своей епархии большим авторитетом [1014].

Однако популярность епископа зависела прежде всего от его способности торжественно и величаво отправлять богослужение. Русский народ переживает свою веру в первую очередь через литургию, поэтому он всегда ценил архиереев, которые умели служить с подобающим достоинством, прощая им за это иные их слабости. Архиерейское богослужение являлось одним из средств привлечения народа к церковной жизни и даже могло служить инструментом внутренней миссии. Жестокий деспот Вятский епископ Варлаам Скамницкий (в 1743–1748 гг. в Вятке, в 1748–1761 — в Великом Устюге) совершенно искупал в глазах народа все отрицательные черты своего характера чинностью богослужения. Величественная внешность Петербургского митрополита Антония Рафальского (1843–1848), человека во всех других отношениях ничем не замечательного, и красота его богослужения привлекали в храм толпы народа, готового не замечать явных недостатков своего архиерея. Знаменит своими богослужениями был также митрополит Григорий Постников. В Каменец–Подольске на литургии, совершаемые Подольским епископом Кириллом Богословским–Платоновым (1832–1841), стекались не только православные, но и католики. Всероссийской славой пользовались богослужения митрополита Филарета Дроздова. В Москве в этом отношении народ был особенно избалован и придирчив. Так, непопулярность Московского митрополита Леонтия Лебединского (1891–1893) объяснялась именно поспешностью, поверхностностью его богослужений, а не недостатками в управлении [1015].