История смерти. Как мы боремся и принимаем

Следующими шагами после установления имени неизвестного покойного становятся эксгумация и перезахоронение. Их можно считать попыткой восстановить разорванные семейные и общественные связи умершего, внести ясность в его статус и в конце концов произвести акт «человеческих» похорон. Эксгумация и перезахоронение включают широкий диапазон практик — это не только поиск тел и их извлечение из мест старых захоронений, но и попытки определить причины смерти. Мертвое тело становится не просто объектом изучения: оно — свидетель истории, источник знания. Благодаря развитию прикладной криминологии мертвецы «заговорили» — и буквально продолжили быть субъектами. В этом отношении показательна популярность сериалов про судебную медицину типа «CSI: Место преступления» и «Кости», главные герои которых раскрывают преступления, используя в качестве доказательной базы человеческие останки. И в «Костях», и в «CSI» тела не просто помогают раскрывать преступления, но и рассказывают историю, часто апеллируя к острым социальным проблемам. Например, сюжет 6-й серии 8-го сезона «Костей» («Патриот в чистилище») связан с терактом 11 сентября 2001 года. Эксперты пытаются понять: кем был человек, чьи останки они нашли, и как сложилась его судьба в тот трагический день? По ходу серии оказывается, что кости принадлежат ветерану войны в Персидском заливе, который стал бездомным и в тот трагический день погиб, спасая людей из-под завалов. В конце мы видим, как его хоронят, а начиналась серия со слов: «Наша задача — вернуть людям их имена».

Такой взгляд на мертвых позволяет переоценивать прошлое, вновь поднимать спорные вопросы и добиваться справедливости. Яркий пример — общественная дискуссия вокруг уже упомянутого мной расстрельного полигона в Сандармохе. На данный момент установлено, что Сандармох — одно из самых больших захоронений жертв сталинских репрессий, которое в 1990-х обнаружили историки Юрий Дмитриев, Ирина Флиге и Вениамин Иофе. Это большой участок в лесу, где найдено 236 расстрельных ям, в которых сотрудники НКВД тайно захоронили 6241 человека. В 2016 году коллеги Дмитриева, историки из Петрозаводского государственного университета, доктора наук Сергей Веригин и Юрий Килин, заявили, что в Сандармохе могут покоиться не только репрессированные, но и советские военнопленные, расстрелянные в 1941–1944 годах оккупационными финскими войсками. После этого против Дмитриева возбудили несколько уголовных дел, которые, по мнению нескольких правозащитных организаций, можно считать политически мотивированными и связанными с профессиональным интересом историка к сталинским репрессиям.

^Рис.27

^{Раскопки на территории урочища Сандармох. Поиски ведут представители Российского военно-исторического общества. Они пытаются доказать, что останки принадлежат не политическим заключенным, а красноармейцам, убитым финскими военными}

Некоторые места захоронений и перезахоронений превращаются в музейные комплексы, цель которых — работа с коллективной памятью. Иногда сами мертвые тела трансформируются в музейные экспонаты и становятся частями больших коммеморативных ассамбляжей, состоящих из пространства, символов и сложных, растянутых во времени, практик поиска и установления справедливости. Яркий пример — гора Герцля в Израиле. Это холм высотой 834 метра, где покоятся останки видных сынов земли обетованной. Подавляющее большинство похороненных на горе Герцля были перевезены туда из других стран. Смысл этой практики — вернуть всех евреев в Эрец-Исраэль.

В исторические мемориальные комплексы превращают и массовые захоронения жертв сталинских репрессий: в последние годы в России этот статус, благодаря усилиям центра «Мемориал», получили несколько десятков некрополей. В Испании же прямо сейчас бушуют страсти вокруг некрополя жертв гражданской войны: генерал Франко похоронен на одном кладбище с жертвами своего режима, и активисты требуют перенести его прах в другое место. Для сторонников генерала соседство важно, потому что оно позволяет поддерживать нарратив о «примирительной войне» и мирных действиях франкистов.

^{Рис.28 Dark tourism — посещение мест массовой гибели людей (катастроф, аварий, геноцида, терактов). Поиски и перезахоронения жертв военных действий так же можно рассматривать в рамках dark tourism. На фото — внутреннее убранство готического костела в Седлеце в Чехии, целиком состоящее из частей сорока тысяч скелетов}