История средних веков

Мы уже замечали, как германцы, фактически господствуя над империей, преклонялись перед ее обаянием и ссорились из-за обладания ею. Каждый народ, который преаде других овладевал частью империи, считал делом чести защищать не только свою часть, но и все государство против своих же собратьев. Кунинги этих народов делались действительными правителями империи, но тем не менее верховную власть они признавали в лице императора. Мало-помалу во всех областях появились германские вожди. Они были истинными властителями обеих империй, и как впоследствии рыцари преломляли копье по слову дамы, так и эти кунинги боролись со своими собратьями за обладание империей. Они не жалели своих сил и крови, если только получали от императора известные прерогативы или известную долю владений на правах вассалов. Раз усыновленные империей, они были верны ей и честно исполняли свои обязанности по отношению к сюзерену. К числу таких личностей принадлежит Аэций.

Мы не знаем, любил ли он в душе римскую цивилизацию, или боролся вследствие личной ненависти; но знаем то, что он защищал честь и достоинство империи, сам будучи варваром, против другого, более ужасного варвара. С одной стороны, он твердо держал знамя цивилизации в борьбе с Аттилой, с другой — не стеснялся приглашать тех же гуннов против личных своих врагов.

Он получил военное воспитание и образование в гуннском стане, на берегах Тиссы. Сперва он неограниченно господствовал в Западной империи. Он вооружил слабого Гонория против его честолюбивой сестры Плацидии, вдовы вестготского короля и против ее детей: Валентиниана и дочери Гонории. Он выгнал их из государства, так что они искали убежища при византийском дворе.

Феодосий II (408–450) и Пульхерия на Востоке. Там с 408 г. императором был Феодосий II, сын Аркадия, — орудие духовенства, евнухов, придворных и женщин. Это не помешало тому, что в царствование Феодосия II были сведены в кодекс памятники римского законодательства (

Codex Theodosianus), благодаря труду комиссии из восьми юристов. При Византийском дворе умели согласовать благочестие с тонким образованием и пышностью. Впрочем, молодым императором руководила его талантливая сестра Пульхерия, обладавшая хорошими качествами своего деда Феодосия. Она не хотела выходить замуж, посвятив себя делам церкви и государства. Она явилась ревностной поборницей государственных интересов, но еще более заботилась о церквах и духовенстве. Получив титул Августы, она стала фактически императрицей. Сам Феодосий II жил во дворце, читал, молился, упражнялся в каллиграфии, переписывая молитвы, иногда охотился и всегда подписывал просмотренные сестрой повеления и распоряжения. Он женился по выбору Пульхерии, на неофитке Евдокии, дочери языческого философа, которая после стихами Гомера слагала по Евангелию рассказы о жизни Спасителя и изображала в стихах ветхозаветные повествования. Евдокия впоследствии задумала приобрести политическое влияние. Тогда Пульхерия приревновала свою питомицу к власти и своевременно приняла решительные меры. Императрице было указано жить в одном из иерусалимских монастырей; ее приверженцы были устранены отдел, а некоторые казнены. Пульхерия еще более забрала в руки слабого, ленивого и податливого брата. От его имени она счастливо воевала с персидским шахом Бахрамом. Последствием этой войны было разделение Армении между Персией и Византией.

Валентиниан III (425–455) и Плацидия на Западе.

Аналогичное явление совершается на Западе. Так, вместо императора Валентиниана III правит его мать, Плацидия, которая после смерти Гонория, в 423 г., успела отвоевать себе власть над западным престолом. Тот же Аэций, который боролся прежде против нее, становится теперь первым государственным чиновником и самым близким лицом. Это показывает азиатскую изворотливость и хитрость Аэция. Что он был замечательно ловок — это несомненно, но несомненно также и то, что он был человек незаменимый. Со времени вступления на престол Валентиниана III не проходило года, чтобы Аэций не отличился каким-нибудь полезным и славным предприятием. Аэций счастливо воевал с бургундами, алеманнами, франками, два раза отражал вестготов и так расположил к себе гуннов, что они долго не трогали Западной империи и ограничивались набегами на византийские пределы.

Обыкновенно Аэция обвиняют за его интриги с Бонифацием, который, будучи наместником Африки, дошел до того, что пригласил вандалов для защиты от притеснений со стороны императора. Действительно, Аэций не любил Бонинфация и, может быть, сам склонил его к измене, чтобы после погубить его и затем предать страну вандалам, которые, по словам Августина, епископа Иппонского, произвели в ней страшные опустошения.