История свердловского рока 1961-1991 От «Эльмашевских Битлов» до «Смысловых галлюцинаций»

К маю у «Урфина Джюса» как раз закончилась киностудийная страда. Ее итогом стали 15 записанных песен, ставших двойным альбомом. Александр Коротич, оформлявший двойник, предложил назвать его просто «15» и придумал обложку в виде известной игры. Всю свою недюжинную энергию Пантыкин бросил на продвижение «Пятнадчика» в массы. Был создан фан-клуб «УД», имевший официальную базу в квартире Сашиной мамы и его младшего брата Сергея по прозвищу Вилли. Там почти круглосуточно кипела работа. Крутились магнитофоны, размножавшие запись, на коробки клеилось оформление. Принципиально было распространять альбом в виде двойника. Для этого использовались две маленькие катушки по 270 метров. Их коробки склеивались клапанами. Образовавшийся «двойник» оклеивали четырьмя фотографиями с оформлением, прилепляли корешок, внутрь засовывали размноженную по блату вкладку с текстами. Полученный в результате такого трудоемкого процесса продукт упаковывали и относили на почту. Каким-то непостижимым образом точный адрес фан-клуба стал известен во всех концах Советского Союза, и ближайшее почтовое отделение стонало от получаемых отовсюду и отправляемых по всей стране одинаковых квадратных бандеролей. Счет им шел на сотни. Но этот изнурительный труд принес свои плоды: «Урфин Джюс» услышали повсюду — от Львова до Владивостока. Именно «15» стал визитной карточкой группы, сделав ее по-настоящему популярной.

За этим конвейером с легкой иронией наблюдали «трековцы». «Нас немного раздражало, что Пантыкин со своим «Урфином Джюсом» все делают немного напоказ, на публику. Мы-то его как голенького знали. Нам его поведение казалось чудачеством» (Михаил Перов). В июле «Трек» сам принялся за запись своего третьего альбома. Ему не нужна была киностудия — у группы был Полковник. Закрывшись на два месяца в здании университета, «трековцы» работали почти в ежедневном режиме. Музыканты боролись не только с несовершенством аппаратуры и трудновыполнимостью собственных грандиозных замыслов, порой ради искусства им приходилось почти в буквальном смысле слова рисковать жизнью. В ночь, когда на вахте дежурил особо принципиально несговорчивый дед, «трековцы» пробирались в здание по проволоке, сброшенной из окна второго этажа. Покоряя эту высоту, Игорь Скрипкарь сорвался и сильно ушиб спину, но это не остановило процесс записи.

В сентябре свежеиспеченный «Трек-III» был официально презентован публике. Все тут же принялись сравнивать его с «джюсовским» «Пятнадчиком». У каждой из записей находились яростные сторонники и противники, но высокий уровень обоих альбомов было невозможно отрицать. За пределами области ближайшие пару лет именно с «Треком-III» и двойником «УД» ассоциировались слова «уральский рок». Планка качества свердловского рока поднялась на новую высоту, которая надолго стала ориентиром для местных групп.

Взять ее с ходу получалось далеко не у всех. В конце года начала ходить по рукам пленка совсем другого качества. Ее записали четыре студента архитектурного института — Слава Бутусов, Дима Умецкий, Андрей Саднов и Игорь Гончаров. Семь песен позже стали распространяться под названием «Али-Баба и сорок разбойников», хотя в момент создания ни группа, ни сам записанный опус имен не имели. Бутусовское пение тогда мало походило на голос, от которого пять лет спустя зарыдают миллионы поклонниц. В 1982-м Слава орал так, что аж жилы на шее набухали. Безымянная пока еще группа пыталась прорваться в студенческий клуб САИ, в котором в то время хозяйничал «Змей Горыныч бэнд», но во время бутусовской распевки Леша Гарань и Лена Жданович из «ЗГБ» в ужасе выскочили в коридор, зажимая уши: «Ох уж эта молодежь! Господи, кто идет нам на смену!» Будущих «наутилусов» в клуб так и не пустили, репетировать им пришлось в общежитии, где и были записаны их первые семь песен.

Группа «Трек» и гости презентации альбома «Трек-III», сентябрь 1982

Компиляция из наивных хардешников и баллад вряд ли сумела бы заинтересовать хоть кого-то, но арховцы нашли верный путь к самому сердцу свердловской рок-тусовки. Слава с Димой смогли обаять Пантыкина, а тот оказался замечательным промоутером и познакомил с их дебютной записью всех-всех-всех. Отзывы были сдержанные. Но двух парней (одного с пронзительным голосом, а второго с усами) потихоньку стали считать своими.

Воодушевленные собственными студийными успехами, «Трек» и «Урфин Джюс» вновь принялись оттачивать сценические программы. Они всячески стремились наладить в Свердловске нормальную концертную жизнь, но безуспешно. Пара выступлений «Урфина Джюса» перед небольшими студенческими аудиториями положения дел не меняли. Постоянные обращения к комсомольцам всех уровней с просьбами прослушать их и указать на ошибки, которые следовало исправить для допуска на сцену, результата не давали. Высокие комиссии или вообще не являлись на репетиции, или в туманных выражениях говорили о низком идеологическом уровне программ. Но капля камень точит. Постоянное капанье на комсомольские мозги дало неожиданный результат в виде первого рок-семинара.