История сыска в России, кн.1

"При производстве дознания о Шнейдер-Колманович и др. относительно рабочего Якова Комиссарова выяснилось следующее:

1) что при косвенном его посредстве Шнейдер-Колманович познакомилась с обвиняемою Сухомесовою;

2) что отобранный у той же Сухомесовой список разных книг, писанный рукою Шнейдер-Колманович, попал к Сухомесовой при посредстве Комиссарова;

3) что, когда расстроилась одна из сходок, бывших в доме обвиняемого Плотникова, Комиссаров последовал за ушедшею с этой сходки Шнейдер-Колманович и привёз её в тот же день на возобновлённую сходку за рекою Камою;

4) что адреса обвиняемых Мухачева, Сухомесовой и Шмониной, оказавшиеся в кармане пальто обвиняемого Стольчевского-Трилисер, писаны рукою Комиссарова. Адреса эти являются для дознания крайне важными, так как только ими одними Трилисер, действовавший в г. Екатеринбурге, связывается с обвиняемыми, действовавшими в Перми. К тому же Трилисер, не оспаривая принадлежности ему всего отобранного у него при обыске, категорически заявил, что адреса эти, написанные на двух клочках бумаги, ему не принадлежат, как попали в его пальто – не знает.

Помощник мой в Екатеринбургском уезде не мог привести в исполнение вышеупомянутого постановления за необнаружением Комиссарова в г. Екатеринбурге и сообщил мне, что, по слухам, Комиссаров между 10 – 12 ноября прибудет в Пермь. Ввиду этого мною было сделано распоряжение об аресте Комиссарова в Перми в момент прибытия его из г. Екатеринбурга. 12 ноября часа за два-три до прихода поезда, с которым ожидался Комиссаров, явился ко мне начальник Пермского охранного отделения и, заявив о том, что Комиссаров – его агент, настаивал на отмене моего распоряжения. Я объявил ротмистру Самойленко-Манджара, что отменю распоряжение в том только случае, если он немедленно телеграфирует о своём протесте в Департамент полиции и примет на себя ответственность за последствия, которые могут возникнуть вследствие неисполнения следственного действия, оформленного постановлением. На это ротмистр Самойленко-Манджара не согласился, а потому Комиссаров и был арестован 12 ноября на вокзале в момент его прибытия в г. Пермь.

Составляя постановление о привлечении Комиссарова, как я, так и г. прокурор Пермского окружного суда, ввиду прежней судимости Комиссарова, были убеждены, что в лице его имеем дело с вредным рецидивистом, не прекращающим своей преступной деятельности; после же заявления начальника охранного отделения о действительной роли Комиссарова мы пришли к заключению, что Комиссаров является опасным агентом-провокатором.

К этому окончательному убеждению мы пришли, разобрав те данные, на основании которых Комиссаров привлекался в прежних дознаниях.

Роль его в этих дознаниях такова:

1. Как видно из приложения за №1, Комиссаров завлёк Готгельф в революционную деятельность, приносил пачки революционных прокламаций и дирижировал распространением их; прокламации, которые Готгельф рассылал в письмах, получены им были также от Комиссарова. Как видно из показаний Калашникова, Комиссаров на одном из собраний приглашал присутствовавших рабочих устроить забастовку; приносил на квартиру Калашникова большую пачку прокламаций для их распространения; принёс к нему же на квартиру два письма и просил их заадресовать (в письмах оказались прокламации).

По показаниям Мареева, Комиссаров навязался на знакомство с ним и в скором времени, как бы случайно, без предупреждения, завёл его на сходку.

2. Из приложения за №2, из показаний управляющего Невьянским заводом Лупанова видно, что последний подозревает Комиссарова в присылке из Перми на завод преступных прокламаций (большие подробности представлю, когда получу это дело от г. прокурора Казанской судебной палаты).

3. Как видно из приложения №3, в деле Разумкова и Баранинова Комиссаров играл также роль подстрекателя, вовремя спасшегося бегством.

Зная все это, начальник Пермского охранного отделения находит, что деятельность Комиссарова в Пермской губернии за два последние года не была провокаторскою, а общеупотребительным приёмом его сотрудников.

Ввиду возникшего разногласия между г. прокурором суда и мною, с одной стороны, и начальником Пермского охранного отделения – с другой, представляя настоящее дело на усмотрение Департамента полиции, прошу преподать мне указания для руководства в будущем считать деятельность агентов охранного отделения, подобную деятельность Комиссарова, провокациею или же приёмами, действительно допустимыми при работе этих агентов.

К этому добавляю, что дознанием, возбуждённым помощником моим в Екатеринбурге о Матвееве и др., также установлено, что Комиссаров там играл роль провокатора, хлопоча об устройстве помещения для сходок и тратя на это даже свои деньги. Он подлежит привлечению в качестве обвиняемого и к дознанию о Матвееве.

Полковник Бабушкин".