История царствования императора Александра I и России в его время. т.3. (1869)

смутный известія из армій Бурклая де-Толли и Багратіона. Едва лишь они уснели соединиться в Омоленске и донести Государю о прекращеніи возникших между ними недоразуменій, как пришли из арміи донесенія и частныя письма, с жалобами на Барклая, на неудачу настуііленія к Рудне, на потерю Смоленска. Барклай также нескрывал своего неудовольсгвія на князя Багратіона, который, по мненію военнаго министра, должен был. действуя решительно в окрестностях Смоленска, отвлечь часть непріятельских сил, направлен ных против 1-й арміи. Князь Багратіон, с своей стороны, домогался перехода обеих армій к наступательным действіям, против разстроеннаго ненріятеля. и жаловался на Барклая, говоря, что „военный министр, требуя его мненій, не согласуется оным.“ Разномысліе главнокомандующих оказывалось еще очевидиее из частной переписки, и в особенности из инсем князя Багратіона к Аракчееву. Извещая его о потере Смоленска и о пагубных последствіях. которыя могло иметь дальнеГіпіее отступленіе. Багратіон писал: „Вся армія просила меня гласно, чтобы я всеми командовать, но я на сіе им ничего не отвечал. ибо воля на то Государя моего." „Признаюсь вам откровенно— продолжал он в том-же письме—сколько мне было пріятно сойтись с Первою арміей, столько-же и прискорбно. ибо продовольетвіе для меня весьма плохое. Когда один шел. тогда все имел.“ Несколько дней спустя, он-же писал: „Воля Государя моего. Я никак вместе с министром не могу. Ради Бога, пошлите меня куда угодно, хотя полком командовать, в Молдавію или на Кавказ, a здесь быть не могу, и вся главная квартира Немцами наполнена так, что Русскому жить невозможно и толку никакого нетъ“(⁵⁰).

Император Александр высоко ценил благородство характера и военныя способности Барклая де-Толли, совершенно был уверен в его преданности и знал, что образ его действій в 1812 году был внушен самою необходимостью. Но вместе с тем, Государь не мог сомневаться в том, что, при совершенном разладе главнокомандующего с подчиненными ему генералами и при недоверіи к нему войск, нельзя было надеяться на уснех войны, и по тому решнлся назначить, на место Барклая, другаго военачальника, предоставя выбор его особому комитету, составленному из бывшаго наставника его, председателя государственная совета, генерал-фельдмаршала графа Салтыкова, главнокомандующего в С-Петербурге генерала Бязмитинова, генералов графа Аракчеева и Балашова и действительных тайных советников князя Лопухина и графа Кочубея. В заседаніи комитета, 5-го (И) августа, (во второй день сраженія при Смоленске), граф Аракчеев, по Высочайшему повеленію, прочел донесенія главнокомандующих и письме князя Бегратіона, графе Сен-Пріесте и других генерелов. По выслушаніи офиціальных бумаг и частных нисем, объяснявших положеніе дела, комитета единоглесно признал, „что недеятельность в военных операціях происходила от того, что не было над всеми действующими арміями положительной единогласной власти, и сколь в настоящее время невыгодно такое раздробленіе власти, столь напротив того необходимо общее оной соединеніе.“ По мненію комитета „истина сего основывалась, как на положеніи оСстоятельств вообще, так и на том, что, по действію разных армій на значительном пространстве, оне обязаны всегда соглашать свои движенія и действія одна съ другою. А но тому комитета ішшсл необходимо нужнымь: назначить над всеми действующими армілми одного общаго главнокомандующаго.

„Главнокомандующій Первою Западною арміею, будучи, вместе с тем, и военным министром, имел распорядительное вліяніе на дейетвія ирочих главнокомандующих старших в чине, что, может быть, стеспало его распоряженія, и потому комитет утвердительно полагал, что званіе военнаго министра, соединенное с начальством над арміею, производило неудобства в достиженіи желаемой пользы."

За тем нристунив к назначенію общаго главнокомандующаго, комитет постановнл, что оно должно бы ть основано на известной опы тности в военном искусстве, отличных дарованіях, общем доверіи и на етаршинотве службы. Разсуждая кого предложить в главнокомандующие, называли Беннигсена, Багратіона, Тормасова и бывшаго давно уя:е в отставке Палена. Наконец, когда было произнесено имя Кутузова, все члены комитета единогласно постановили вверить ему начальство над всеми арміями, предоставить ему одному власть определенную Положеніем о большой действующей арміи и предписать начальникам губернских ополченій доносить ему об уснехе вооруженій и о местах, где уже собраны земскія силы.

С тем вместе положено было: „предоставить вполне унравленіе военным министерством управляющему денартаментом онаго, генерал-лейгеианту кнлзю Горчакову и ему-же командовать, вместо Кутузова, с.-петербургским ополченіем, „тем более, что в составе сего ополченія находились и регулярный войска" (⁵¹).

Император Александр, утвердив мненіе комитета, призвал к себе Кутузова, 8 (*20) августа, и объявил ему. вазначеніе в главнокомандующие всеми русскими арміями и ополченіями. В тот-же день, Государь удостоил Кутузова следующим рескриптомъ:

„Князь Михаил Иларіонович !