История царствования императора Александра I и России в его время. т.5. (1871)

к прнмиренію двух держав союзных Англіи, принесет виновнику такого подвига несомненную честь и славу. Что-же касается до предложеннаго персидским правительством отправленія к нашему Государю чрезвычайнаго посла, генерал Ртищев считал его несвоевременным, пока не заключен мир между воюющими державами. На счет назначенія места для переговоров, он предоставлял выбор его тегеранскому кабинету, с тем, что ежели к тому назначать Тегеран, то будет отправлен туда весьма важный чиновнику уполномоченный заключить иеремиріе и окончательный мир. В случаеже, ежели Шаху будет угодно назначить для переговоров какое-либо место на границе и уполномочить своего министра мирзу Шефи на заключеніе перемирія и мира, русскій главнокомандуюіцій вменял себе в особенную честь иметь дело с столь достойною особою, и давал обещаніе пріехать сам на указанно*' место и лично войти в соглашеніе о мире (¹⁶).

В продолженіи этих переговоров, происходивших с обычными тегеранскому двору колебаніем и медленностью, потушены были последнія вспышки мятежа в Кахетіи, откуда царенич Александр, после пораженія бунтовщиков при Манаве генерал-лейтенантом князем Орбеліаном, бежал в горы к Хевсурам и укрывался у этого дикаго народа, зимою в конце 1812 и в начале 1813 года. Генерал Ртищев наказал Кахетинцев, наложив на все селенія их участвовавшія в бунте контрибудію, с каждаго двора но одному червонцу (по три Рі бля сер.), по шести пуд пшеницы и по два пуда ячменя, предполагая, из собранных денег и хлеба, продовольствовать войска мясною и винною порціями и вознаградить тех туземных жителей, кои. оставаясь верными нашему правительству, потерпели разореніе (¹⁷). Получив донесеніе о том, Император Александр изъявил свою волю генералу Ртищеву в следующем именном указе:

„В ранорте вашем, от 4-го генваря, нахожу Я, что, в наказаніе Кахетинцев за возмущеніе, наложили вы контрибудію на все селенія участвовавшія в бунте.

„Средства подобнаго рода обыкновенно не были успешны к преклоненію умов; напротив, составляя разореніе, легко послужат они поводом к вяіцшему ожесточенію народа, недавно поступившая в подданство Россіи и не имеющаго достаточно нонатія о законах новаго своего государства.

„По сему повелеваю вам, на будущее время, никогда контрибуціи на россійских подданных не налагать, а в наказаніе бунтовщиков поступать по точной силе законов. Пример таковой, в глазах верных Кахетинцев, и покровительство сим последним, возбудят их более на утвержденность к престолу, нежели взысканіе известной—так сказать—за измену платы, не употребительной в Государств Нашемъ.

„Что-же принадлежите до вашего предположенія — производить из собранной в контрибуцію суммы мясную и винную порціи войскам, то Я желаю знать: для каких войск именно определена сія порція, и сколько на оную потребно суммы в месяц? А равно—сколь велика сумма в контрибуций собранная?

„Естьли местное положеніе позволяете, чего Мне отсюда предвидеть невозможно, то лучше кажется в те селенія, на которыя падаете подозреніе в каких-либо неблагонамеренных поступках против правительства, располагать войска квартирами,

іс*

с производством ::м с тех селеній мясной порціи натурою, чем-бы самым еіце более различены были жители мирные от бунтовіциков, или брать с оных аманатов; но все сіе зависеть должно собственно от вашего лучшаго усмотренія" (^|8).